— Пойдем за вещами и найдем отель получше. Я хочу еще раз отмыться после тех простыней.
— Кто та девушка? — спрашивает Рэйган.
— Девушка? — я не совсем понимаю её.
Какая девушка? Она — единственная моя девушка.
— Другая девушка. С фотографии в твоем кошельке? Кто она?
— Моя сестра.
Рэйган
Его сестра.
Некоторые вещи внезапно встают на свои места, и я начинаю всё понимать. У Дениэла есть сестра — молодая красивая блондинка, которая была продана в рабство, как и я. Вот, почему он охотится на блондинок. Вот, почему он таскается из борделя в бордель по трущобам, и знает таких людей, как Луис и Перея.
Вот, почему он был так рад при получении информации от стукача.
Я хочу рассмеяться от облегчения, пытаясь не думать о другой таинственной блондинке, которая занимает его мысли. У меня была вспышка ревности, которая тут же прошла. Какое у меня есть право ревновать к кому-то или чему-то, что делает Дениэл? Он не мой. Он мой спаситель, и я заставлю его держаться меня.
Но… я рада, что это сестра, а не соперница за его внимание.
Мы уходим из художественной галереи Луиса и идем по улицам Ипанемы, смешиваясь с толпой. Я смотрю на Дениэла, а он едва ли не пышет энергией. Если бы убийца мог быть легкомысленным, это был бы Дениэл. Интересно, он такой, потому что близок к спасению сестры? Или к избавлению от меня? Или и то, и другое?
Не уверена, что я чувствую по этому поводу. После разговора за завтраком мне стало немного не по себе. Не знаю, как вернуться в старую жизнь и делать вид, что ничего не было. Я учусь на стипендию. Большую часть денег за моё обучение заплатила компания, куда я планировала пойти работать после учебы. Это и было причиной стать специалистом, ведь после колледжа гарантирована работа, и учеба будет оплачена, если я сдаю всё на средний бал. Сейчас середина семестра, а я пропустила два месяца, и это значит, что я провалю все мои экзамены, если только не брошу учебу. В любом случае, я влипла.
Но я жива, как заметил Дениэл. И должна быть благодарна, а не ждать проблем.
Когда мы возвращаемся в более беспокойный район города, улицы становятся чище. Люди прогуливаются по торговым районам, да пара человек слоняется у дверей магазинов. Мы направляемся в гостиницу по улицам Ипанемы, когда Дениэл хватает меня за задницу со словами:
— Чёрт, детка, это так прекрасно! — его голос такой громкий, как техасский трактор.
Вздрогнув от его прикосновения, я отбегаю на несколько футов. Какого чёрта?
