Какие-то солдаты подскакали к берегу на тяжелых немецких лошадях, подобрав постромки и ремни сбруи. Это пехотинцы снова пришли на помощь «братцам-артиллеристам», попавшим в затруднительное положение:
— Эй, артиллеристы, принимай тягачи с овсяным карбюратором. Глядите, аварию не совершите. Вожжи — не баранка. Да не мешкай, не мешкай, бог войны.
В несколько минут соорудили упряжки, и две батареи артиллеристов вышли вперед на помощь атакующей пехоте. Замыкающим выехало орудие старшего сержанта Юлдаша Азимова. Ему досталась всего одна лошадь. Среди своих солдат он один был специалистом в конном деле, потому он сам смастерил упряжку, сел верхом и с гиком и свистом настегивал свою единственную лошадь. Остальные солдаты его орудия бежали рядом, то и дело подталкивая застревающую пушку. Несмотря на все усилия Юлдаша и его солдат, пушка двигалась очень медленно и заметно отстала от батареи. Ее даже обгоняли бегущие вперед солдаты-пехотинцы, а один верзила-автоматчик с веснушками на рыжеватом лице, в прожженном на боку ватнике, крикнул на ходу выбивавшемуся из сил Азимову: «Эй, артиллерия! Сейчас тебя наш кашевар обгонять будет, попросись на буксир за кухней. А то к делу не поспеешь». У Юлдаша от злости лицо перекосилось, он готов был спрыгнуть с лошади и поколотить насмешника или хотя бы изругать, на чем свет стоит, однако лишь крикнул на него: «Шайтан!»- и стал еще громче гикать и покрикивать на свою лошадь.
Вдруг слева впереди послышались звонкие выстрелы танковых пушек, свист снарядов в направлении, куда ушли батареи, резкие хлопки разрывов, эхом разносившиеся по лесу. Минут через пятнадцать впереди увидели несколько бродивших лошадей. Одна из них, с оборванными постромками, прихрамывая, пробежала мимо орудия. Она громко ржала. На боку у нее была кровь. Солдат охватило волнение. «Наших побили», — жестко сказал Юлдаш.
Солдаты сильней навалились на пушку. Они зацепили ее ремнями как лямками, а Юлдаш нещадно хлестал лошадь, заставив ее бежать рысью. Тревога за своих и предчувствие того, что случилось несчастье, прибавило сил. Пушка быстрее покатилась вперед.
Выехали на опушку леса. Все напряжённо смотрели вперед, у каждого сжалось сердце. Там лежали шесть искореженных пушек, а рядом с ними ползали несколько человек. Как будто сил еще прибавилось. В пару минут подскакали к ужасному месту.
На спине, раскинув руки, с открытым ртом лежал старший офицер батареи старший лейтенант Гусак. Из уголка рта у него текла темная кровь. В нескольких шагах от него, обхватив руками лафет перевернутой пушки, лежал наводчик Амуртазов, еще и еще боевые друзья, с которыми всего полчаса как расстались, часа не прошло, как делали упряжки, два часа назад переправлялись через Днепр. Неделю, месяц, год назад… Много еще где вместе были и что делали… Вместе дрались. Одним жили.
