Минут через десять она попросила остановиться у ничем не примечательной хрущевки. Он достал из багажника ее сумку.
— Спасибо, дальше я сама, — с благодарностью сказала Света.
— Да ладно, раз уж привез, помогу, в доме-то точно нет лифта, а ты наверняка живешь на пятом этаже.
— На четвертом.
— Вот видишь, почти угадал. — Закрыв машину и подхватив ее вещи, он направился к ближайшему подъезду.
— Подожди, не туда! Во второй подъезд, — еле догоняя его, прокричала Света.
Они вошли в обшарпанный, пахнущий кошками подъезд и, стараясь не дышать, быстро поднялись на четвертый этаж. Здесь запах жареной картошки перебивал все остальные запахи — и можно было уже перевести дух.
— Спасибо, вы очень любезны, — робко подняв глаза, поблагодарила Светлана. — Извините, я даже не спросила, как вас зовут.
— Павел Викторович, — с улыбкой ответил парень, — в обыденности Павел. А ты можешь называть Пашей. — Его глаза смеялись, и ей показалось, что вот сейчас он назначит ей свидание. Но чуда не произошло. Павел протянул ей руку, и она пожала ее. Его ладонь была теплой, а кожа — упругой и гладкой. Ей стало стыдно за свои некрасивые, шершавые и холодные руки.
— Еще раз до свидания и большое спасибо, — сказала она и, только когда ее новый знакомый начал спускаться по лестнице, достала ключ.
Не успела Светлана переступить порог, как мачеха в грязном халате и с тлеющей сигаретой во рту накинулась на нее:
— Что-то ты нынче рано. Тушенку принесла?
— Принесла, — ответила Света и прошла с сумкой на кухню. Сложив замороженные овощи и грибы в морозильник, поставила на полку майонез. Железные банки с просроченной тушенкой она оставила в сумке.
— Светланка, мне денежки нужны за квартиру платить, — заискивающе пропела мачеха. Светлана только вздохнула: понятно, все заначки кончились, нужны деньги на горючее.
— У меня нет денег, — устало ответила девушка.
— Давай деньги, — протягивая руку, потребовала мачеха. — В квартире живешь, а платить не хочешь!
— Я тебе уже два раза за последнюю неделю давала деньги «на квартиру», забыла, что ли? — возмутилась Света.
— Нам квартплату повысили, не знаешь, что ли?! — Мачеха почти перешла на крик.
— Твоя квартплата — это бутылка, опять напьешься как свинья! Ничего не дам, надоело твое пьянство!
— Ну-ка вытряхивай карманы! — Глаза мачехи налились кровью, а руки со скрюченными от артрита пальцами потянулись к карману Светиной шубы.
— Не смей! Я не позволю себя обыскивать!
От мысли о том, что эта мерзкая женщина залезет сейчас к ней в карман, Светлану замутило. Она никогда ничего не скрывала от матери, и, хотя жили они небогато, она по крайней мере не голодала.
