— Ну давайте еще по одной, — предложила хозяйка, — Дмитрий, наливай. Теперь я скажу.
Дмитрий разлил по рюмкам коньяк. Тетя Сара подняла голову и с легким волнением произнесла:
— Много лиха я в жизни повидала и вот что вам скажу: нужно всегда верить в добро. Зла в мире много, можа, и поболе, чем добра. — На секунду она задумалась и с легким вздохом добавила: — Поэтому всем добрым людям и нужно держаться вместе да друг другу пособлять. Так давайте выпьем за всех за нас.
— За нас, за нас! — подхватила Ксюшка, которая уже успела налить квасу в свой стакан.
Хозяйка выпила, закусила и, сложив руки под грудью, запела:
Я любила гармониста,
Гармониста тешила.
Я ему через плечо
Сама гармошку вешала.
Голос у нее был чудесный — низкий и сильный. Она пела, не глядя ни на кого, и в то же время как будто видела того, о ком пела. На щеках ее проступил румянец, глаза заволокло печалью, а брови взметнулись вверх, отчего лицо ее казалось всем им, сидящим за столом, немного удивленным и моложавым.
Хуже нету того дела.
Как гармонщика любить:
Хоть какая непогода,
Надо слушать выходить.
Катя смотрела в лицо женщины, стараясь угадать, какие картины проходят у той перед глазами. Может, она вспоминает свои тайные свидания и первые поцелуи? Или девичьи посиделки? А может, сватовство?
Гармониста я любила,
Не попала за него,
Не хватило…
Тетя Сара внезапно оборвала песню, плеснула себе в рюмку коньяку, закрыла глаза и выпила одним махом.
— Ну что вы как пришибленные? — немного погодя воскликнула она веселым голосом, но глаза ее еще не поспели за этим весельем. — Давайте что-нибудь пободрее. Кто частушки знает?
— Я! — встрепенулась Ксюшка. Она выскочила из-за стола, встала на середину комнаты и, подбоченясь, запела звонким голоском, притопывая ножками, обутыми в мягкие тапочки, так что стука каблуков не было слышно:
Ой топну ногой
Да притопну другой.
Сколько я ни топочу —
Все равно плясать хочу!
Я и так, я и сяк,
Я и зайчиком.
Почему же не сплясать
С этим мальчиком!
На последнем слове она подбежала к Дмитрию, схватила его за руку и потянула на середину комнаты, приглашая его выступить с ней в паре.
Дмитрий несколько замешкался, потер висок, потом лукавая мальчишеская улыбка озарила его лицо и он запел, грубо фальшивя, но весело и громко:
Что за рыбка, за ерши,
У нас девки хороши;
Что за рыба — косточки,
Лучше есть подросточки!
Он притопнул ногой и легко коснулся плеча девочки. Ксюшка не растерялась:
Ох, сердечко болит,
Отчего — не знаю.
