Он придерживал ноги Зары в положении, которое позволяло ему целовать ее самое интимное место. Язык описывал круги по заветной пещерке, пока Томас не взялся губами за самый чувствительный бугорок. Более нежной ласки Зара и представить себе не могла. Она двигала бедрами в такт его движениям, наращивая темп, пока он целовал ее в лоно так же страстно, как совсем недавно в губы.
Протянув руку вперед, Томас сжал ее правый сосок. Зара выгнулась, балансируя на грани пика, почти в слезах, готовая умереть от наслаждения. Ей отчаянно хотелось почувствовать его в себе, разделить с ним блаженство.
— Томас, — молила она чужим, севшим голосом. — Возьми меня.
Но он снова обхватил ее клитор губами и потянул, отправив Зару переживать экстаз в одиночестве.
Она не знала, сколько времени провела в полузабытьи, но, когда открыла глаза, увидела склонившегося над ней Томаса. Его взгляд заставил Зару задуматься, как она выглядит. Распутная женщина, распростертая нагишом перед мужчиной на кухонном столе.
Пока она думала об этом, взгляд Томаса изменился, стал более трезвым и суровым. Взяв Зару за руки, он поднял ее в сидячее положение и отступил.
— Иди в постель.
— Но я голая, — возразила Зара, мигом растеряв всю смелость.
Она должна была найти одежду, прикрыть срам и убежать куда-нибудь, где никто не помешает ей разобраться в том, что случилось.
— Оставь все так.
Томас не дал ей возможности поспорить — схватил за запястье и поволок вон из кухни, не потрудившись погасить свет.
Бок о бок они молча поднялись по лестнице. Разочарование мешало Заре произнести хоть слово. Минуты, проведенные в кухне, были лучшими в ее жизни, а те, что пришли им на смену, могли побороться за звание худших. Совершенно голая, она шла по чужому дому рядом с одетым мужчиной. Тело покрывалось гусиной кожей, мозг сверлила мысль, что Томас наказывает ее, потому что она не смогла его удовлетворить. Она эгоистично просила больше, чем он намеревался ей дать.
Но постепенно разочарование перерождалось в гнев. Зачем он это затеял? Хотел таким образом гарантировать ее молчание? Заре казалось, стыд и унижение превращают ее сердце в пепел. Ее бросало из жара в озноб и обратно. Она стремилась лишь остаться наедине с собой прежде, чем покажет Томасу, как сильно он ее ранил.
Остановившись у ее двери, Томас на мгновение застыл в задумчивости, словно осторожно подбирал слова.
— Я не должен был… — Он запнулся, увидев, что написано на лице Зары. — Не смотри на меня так, как будто…
