— Какая разница! — оборвал его кожаный король. — Мы обязаны испробовать этот сотый шанс. И если мы погибнем — лучше погибнуть, сражаясь, чем умереть здесь без толку…
За этим энергичным возгласом последовало краткое молчание. Внезапно послышался нежный голос Полетт. Она повторила фразу, которую услышала от меня и сделала своим девизом:
— «Нет нужды надеяться, чтобы предпринимать, и преуспевать, чтобы упорствовать»…
Фортис бросил на девушку восхищенный взгляд и сказал:
— Решено! Так мы и поступим…
Но на его лице, когда он повернулся к перфоратору, помимо воли проступило такое сожаление, что пораженная Полетт остановила инженера жестом руки.
— Постойте! — воскликнула она. — У вас есть другие предложения? Помните, в этих трагических обстоятельствах каждый из нас имеет право высказать свое мнение. Среди нас больше нет начальников и подчиненных — мы только люди, собратья по страданиям…
Инженер помедлил, но затем все же направился к машине, бормоча себе под нос:
— Нет!.. Это было бы безумием!..
В этот момент я с удивлением услышал, что в разговор вмешался Мартен-Дюпон. Со времени катастрофы ученый, похоже, добровольно стушевался, как и я — впрочем, нам ли было тягаться с компетентностью Фортиса и властностью Риккарди?
А теперь Мартен-Дюпон неожиданно взял слово.
— Говорите! — сказал он инженеру. — Я, кажется, догадываюсь, о чем вы думаете… Говорите, умоляю вас!..
Он произнес это таким патетическим тоном, что Фортис сдался.
— Ну хорошо… Я все пытаюсь сообразить, не будет ли разумнее — как ни парадоксально это звучит — двинуться не назад, но, напротив, вперед? То есть, как мы собирались сделать до катастрофы, пробить кирпичную стену и посмотреть, что скрывается за ней?..
— Браво! — одобрил Мартен-Дюпон.
Признаюсь, я пришел в негодование. Как мог филолог, человек рассудительный и зрелый, поддерживать такой безрассудный план? Шофер Этьен был явно согласен со мной — я услышал, как он буркнул:
— Нут вот, тут уж они переборщили!.. Думают, мы недостаточно глубоко, хотят забраться еще глубже!
Но Фортис, высказав наконец беспокоившие его мысли, стал пылко отстаивать свою идею.
— Если мы направимся назад и попытаемся выбраться наверх, то почти наверняка, повторяю, утонем или будем раздавлены. Что ждет нас внизу, впереди, я не знаю, но вряд ли что-то худшее… Эта стена сложена из кирпичей — ее кто-то построил… Эту надпись кто-то сделал… Этот неведомый «кто-то» живет, чем-то дышит, питается… И находится по ту сторону стены. Значит, и мы сможем там выжить, найдем там воздух и пищу.
