Пара кобыл мгновенно погибла. Их мёртвые туши подняло в воздух, перевернуло, словно пушинки и бросило на много метров вперёд. Ломая шеи, ноги и прочие кости, они покатились огромным клубком. Мелькали копыта и головы с гривами, обрывки вожжей и обломки оглобель. Рядом катились колёса телеги.
Бегущего рядом с повозкой солдата смело, как ударом кувалды. Сорвало с него всю одежду вплоть до кирзовых сапог, а голое мёртвое тело швырнуло в густую траву. Там он и остался лежать неподвижной куклой.
Второму пушкарю повезло. За мгновение до взрыва он обо что-то споткнулся. Рухнул на землю плашмя, и взрывная волна его почти не задела. Слегка оглушённый боец тотчас поднялся на ноги. Обогнул большую воронку, возникшую на месте повозки. Помотал на ходу головой и рванулся к близкому лесу.
Испуганные дымом и грохотом кони летели вперёд, не разбирая дороги. Вломились в кусты, растущие на опушке, и только здесь возница смог их наконец удержать.
Для этого он откинулся сильно назад. Почти лёг на спину и натянул вожжи так, что удила опять стали рвать рты лошадям. Пришлось мужику пойти на крайние меры. Иначе сами разбились бы о деревья. Убили своего седока и разломали телегу.
Оказавшийся рядом Павел забыл о свистящих в воздухе пулях. Бросился к обезумевшим животным, вставшим, считай, на дыбы. Схватил их под уздцы и повис на них всем телом.
Увидев перед собой человека, лошади слегка успокоились. Хоть они и хрипели от страха, но перестали шарахаться в сторону. Остановились на месте и лишь нервно перебирали ногами.
Тут и возница успел подбежать. Перехватил у Павла уздечки и, бормоча что-то ласковым голосом, повёл дрожащих кобыл вповоду, подальше от опасной опушки. Лавируя между редких деревьев, телега проехала вперёд метров сто и оказалась на новом просёлке. Он вёл к западу так же, как тот, с которого они недавно ушли, но был укрыт редким лесочком с обеих сторон.
Стрельба сзади немедленно стихла. Не свистели пули в ветвях, не раздавалось ни грохота танковой пушки, ни автоматных выстрелов, ни длинных очередей из пулемёта. Слева послышались чьи-то шаги. Павел и коневод скинули винтовки с плеч, откатились к обочинам и взяли оружие на изготовку.
Сзади из-за куста кто-то негромко сказал:
– Не стреляйте ребята, я свой.
– Кто свой? – спросил напряжённый солдат.
Голос никто из собеседников не повышал. Кто его знает, кто находится рядом. Вдруг фрицы перебрались через глубокий овраг и сейчас начнут прочёсывать лес? Зачем выдавать себя криком фашистам?
