– Когда мы ехали в эту рощу, то видели просёлок, уходящий налево, – вспомнил Олег и указал куда-то за спину, на север.
– Далеко?
– Да вон в том зелёном массиве, – указал сержант на купу деревьев, стоящих приблизительно в двух километрах от рощи.
Лейтенант глянул на небо, что-то прикинул и сказал:
– Скоро уже станет темно. Давайте поспим, а на рассвете решим, что дальше нам делать.
На этом дискуссия кончилась. По команде Олега Павел развязал второй вещмешок, который собрал на позиции пушкарей. Раздал прибывшим бойцам патроны с гранатами. Достал из «сидора» сухари и початые пачки пищевых концентратов, привезённые из станицы. Внимательно пересчитал и разделил между всеми в равных долях.
На каждого танкиста и пехотинца пришлось по пять ржаных сухарей и по половине брикета прессованной пшёнки или такой же кирпичик сушёной гороховой каши. Тут уж как кому повезло. Кому-то досталось зерно, а кому-то бобы с громкой музыкой. Но на это никто из бойцов не обратил никакого внимания. Главное, чтобы совпало количество пищи.
Те, кто получил свою долю чуточку раньше, стояли в сторонке и с тоскою смотрели на то, как всё это богатство уходит в соседские руки. На их лицах читалось нечто похожее на сильную жадность. Мол, принесла нелёгкая толпу едоков. Без них нам бы на дольше хватило. Самое малое, на два, а то и три дня.
После того как разобрались с припасами, Олег дал команду всем отдыхать, но разводить огонь запретил. Во-первых, не стоит показывать кому бы то ни было, что здесь спряталась группа советских солдат.
Во-вторых, сейчас очень тепло и без костра не замёрзнешь. А в-третьих, воды рядом нет и сварить горячий «кулеш» из того, что у них осталось в наличии, никак не получится. Если кто-то очень уж голоден, то концентраты можно и так пожевать, словно старый сухарь.
Командир пехотинцев взял двух рядовых, по одному из каждой группы солдат. Поставил часовых в разных концах рощицы и велел смотреть в обе стороны степного просёлка. Вдруг кто-то появится? Хорошо, если наши, а если фашисты, то придётся опять воевать.
Затем выбрал ещё четырёх человек из тех, кто покрепче. Назначил первой двойке смену на после полуночи, а второй – с четырёх до утра. Всем остальным приказал отдыхать.
Красноармейцы проглотили по три ржаных сухаря, ставших от несусветной жары твёрдыми, словно прочный гранит. Сделали по паре глотков воды из своих полупустых фляжек. Повалились на тёплую землю и мгновенно уснули.
Среди ночи Павел услышал какой-то подозрительный шорох. С испугом очнулся от тяжёлого забытья и схватил свой автомат. Хорошо, что луна сверкала на небе во всём своём блеске. Парень увидел, что это Олег, а не кто-то другой.
