Я слушал друга-оккультиста, и мысли бешено вертелись в моем мозгу. На миг у меня закружилась голова, меня замутило.
— Титус, погоди! Это… слишком быстро для меня… слишком быстро! — Я предпринял попытку успокоиться с помощью силы воли. — Послушай, Титус. Вся моя система восприятия мира — вся целиком — перевернулась с ног на голову за один вечер. То есть… я всегда питал интерес к оккультным наукам, ко всему странному и страшному, выходящему за рамки обычности, и порой это было сопряжено с опасностью. Мы с тобой на протяжении многих лет не раз сталкивались с поистине ужасными опасностями… но это! Если я признаю существование Шудде-М’еля — второстепенного божества из мифологии, которая, как я думал, для меня останется на грани не более чем проходящего интереса… Но теперь… — Я зачарованно и испуганно посмотрел на картонную коробку на письменном столе. — Теперь получается, что я просто должен признать его существование, но если так, то я должен поверить в реальность всех прочих подобных ужасов! Титус! До сегодняшнего дня мифологический цикл Ктулху оставался для меня всего лишь легендой, преданием — интересным, захватывающим, полным опасностей — но не опасней любых оккультных исследований! А теперь…
— Анри, — вмешался Кроу. — Анри, если ты чувствуешь, что это нечто, что ты не в силах принять, дверь открыта. Ты пока не погрузился в эту историю, и ничто не мешает тебе держаться от нее подальше. Но если ты решишь, что хочешь в этом поучаствовать, — милости прошу. Однако ты должен знать, что это может оказаться намного опаснее, нежели все, с чем ты имел дело раньше!
— Дело не в том, что я боюсь, Титус, пойми меня правильно, — сказал я другу. — Дело в масштабах происходящего! Я знаю, что бывают потусторонние события, и у меня самого бывали в жизни случаи, которые иначе как «сверхъестественными» не назовешь, но они всегда были исключениями. Ты просишь меня поверить в то, что мифология Ктулху — не более и не менее, чем доисторический факт, что, на самом деле, означает, что сам фундамент нашей сферы существования построен на инопланетной, чужеродной магии! Если все так, то получается, что оккультное — нормально, что Добро выросло из Зла, в противоположность доктринам христианских мифов!
— Я отказываюсь вступать в богословский спор, Анри, — ответил Кроу. — Но в целом я все понимаю именно так. Однако давай пару моментов проясним четко и ясно, дружище. Во-первых, вместо слова «магия» употребим слово «наука».
