Он кивнул.
— У нее великолепное чувство юмора и очень красивые глаза, не находишь?
— Вольф, нужно быть осторожным. Наши правила…
— Их слишком много. Я буду осторожен, но она прекрасная собеседница и стала моим другом. Если я не могу быть с тобой… — Он снова пожал плечами. — Для того чтобы проводить время, сойдет и она.
— Но есть и другие гости, чьим обществом можно наслаждаться. Возможно, лорд Макферсон? Или мистер Дэниелс?
— Пока что мисс Гордон развлекает меня достаточно.
Лили неожиданно рассердилась. Она представляла это свидание совсем другим. В ее мечтах не было никакого падения с ограды и уж точно не было признания в том, что Вольф считает мисс Гордон средоточием восторгов. Нет, в ее воображении он был потрясен искренним предупреждением Лили. Признавал, что втайне находил общество мисс Гордон утомительным, а потом объявлял, что больше не посмотрит в ее сторону.
Но, возможно, она не в силах рассуждать здраво. В конце концов, она старается проводить как можно больше времени с Хантли, так что вряд ли стоит ожидать, что столь страстный мужчина, как Вольф, будет тосковать в одиночестве.
И неожиданно ее сердце заболело еще сильнее, чем плечо.
— Что-то не так? — взгляд принца затуманила тревога. — Плечо болит?
Лили отступила и глянула в сторону мирно пасущейся лошади.
— Мне нужно ехать и попросить врача герцогини осмотреть мое плечо, хотя подозреваю, что он предложит положить лед.
Вольф мрачно нахмурился.
— Не доверяю вашим шотландским докторам. Все они шарлатаны.
— Чушь! Осмелюсь сказать, они так же хороши, как врачи в Оксенберге.
— Я читаю ваши газеты. Мой кузен Никки часто приезжает в Лондон, и он рассказал, как ваши доктора из-за своего невежества уморили принцессу.
Спорить было трудно. Бедную принцессу Шарлотту оставили мучиться на все пятьдесят два часа родов. Ребенок умер, не выдержав страшного испытания. А через несколько дней за ним последовала несчастная мать, ослабленная строгой диетой и множеством кровопусканий, предписанных ее врачом еще до того, как начались схватки.
Смерть принцессы вызвала шумный скандал, и реакция публики была мгновенной и яростной. Единственным благим последствием были широкие реформы. Так что теперь врачи спешили вмешаться, если роды шли с осложнениями.
— Если ты позволишь, я пришлю к тебе Арсова. Он очень хорошо лечит подобные увечья.
— Арсов?
— Да. Мой ка… — Вольф отвел глаза. — Он один из моих людей и очень умелый лекарь.
— Спасибо. Если я пойму, что врач герцогини бессилен, пришлю вам записку и попрошу прислать этого Арсова. А теперь мне нужно вернуться. Не поможете сесть на лошадь?
