На деле, получается, все сложней.
Арагами-тари коснулась ошейника, который на прикосновение отреагировал упреждающим уколом. Разряд электричества был ощутим, но не сказать, чтобы болезнен.
— Мы заявляем, что наша организация, ныне именуемая Новой жизнью, жива! И готова к свершениям… мы отринули кровавое прошлое!
Здесь Арагами-тари испытывала некоторые сомнения.
— И не желаем более бессмысленных жертв. Нам нужен лишь шанс, но, чтобы получить его, мы пойдем на все… Круон тысячи лет хранит бессчетные сокровища, позволившие этой расе выживать в ужасающих условиях пустыни…
— Мама, он меня утомляет, — одними губами произнесла Бия.
И Арагами-тари погладила девочку по руке.
Все-таки в Совет ей рановато, там куда более занудные речи произносят.
— …и высшая справедливость требует отринуть вековую замшелость…
…да, с замшелостью определенно стоило что-то сделать, если не отринуть, то хотя бы подвинуть слегка. Несколько гневных пассажей, направленных на клеймение их расовой скаредности и скрытности, мешающей всем желающим немедля шагнуть в светлое будущее, Арагами-тари пропустила мимо ушей.
— Нам не осталось ничего, кроме как использовать силу! Но мы, не желая новых жертв, клянемся, что в тот миг, когда двери древних городов распахнуться перед нами, отпустим заложников…
Айварх замолк, опершись на подоконник. Он дышал тяжело, и руку от груди не убирал. Правда, сердце у его расы располагалось несколько ниже, но Арагами-тари согласилась, что рука на животе выглядит куда менее трепетно.
— А все-таки, чего он хочет? — не выдержала Бия. Поерзав, она подвинулась поближе к песчаннице, которая легонько кивнула.
Девочки, девочки… какое отвратительное отсутствие элементарнейшей выдержки.
И айварх услышал. Нервно дернул ухом и поинтересовался:
— Они так и ничего не поняли?
— Слишком молоды, — вежливо заметила Арагами-тари.
…этого стоит уничтожить первым. Он явно с одной стороны доминантен, а с другой — слишком нервозен и недоверчив, чтобы терпеть рядом с собой иных доминант. Следовательно, все, кто пришел за ним, привыкли подчиняться.
Это хорошо.
Плохо… плохо, что трусоватость сделала айварха крайне осторожным. С другой стороны, что за удовольствие охотиться на слабую дичь?
— Речь не понравилась, — он констатировал это как факт и лишь уши дернулись. Самолюбив… весьма самолюбив.
— Что вы… было весьма эмоционально. Искренне. Но длинновато.
— Вот и мне кажется…
— Определенно, — Арагами-тари сложила руки на коленях. — Все же внимание сетевой аудитории довольно сложно удержать одними эмоциями… если немного сократить… скажем, в последней трети…
