Мы прошли сквозь палаточный городок, войдя на брусчатку, а затем свернули направо, где особняком стояло единственное двухэтажное здание, окружённое новыми, наскоро сколоченными пристройками. Но стоило нам пройти четверть пути, как дорогу перегородила тяжёлая повозка, груженная мукой. Среди мешков сидели женщины с детьми в цветастых нарядах цыганок. Одна из них задержалась взглядом на моём лице, а затем вскочила и закричала, чуть не свалившись на землю.
— Уважаемый мэтр!!!
Я, как и мои конвоиры, опешили, не понимая причину столь бурной реакции. А затем мне хватило мозгов рассмотреть её повнимательнее. Смуглая, чернявая с миловидным круглым лицом и стройным станом. Сейчас, когда она не трясётся от ужаса перед жестокой расправой и измождения от нескольких дней, проведённых в кандалах, девушка выглядела очень красивой.
Возницы — тоже цыгане — остановили телегу, позволяя ей спокойной спрыгнуть на землю. Не успел я и слова сказать, как незнакомка повисла у меня на шее и чмокнула в щёку, невзирая на щетину.
— Я тогда не успела поблагодарить вас за спасение своей жизни от этих мерзавцев! — широко улыбнувшись, сказала цыганка, и не думая выпускать меня из объятий.
— Эй, что здесь происходит!? — пришёл в себя Мади, замахав руками, точно ветряная мельница. — Отойдите от этого человека, он может быть опасен!
Девушка в кои-то веки отпустила меня, оглядев ситуацию в целом, после чего удивлённо охнула. Но на помощь пришёл один из двух цыган, управляющих повозкой. Седой мужчина с короткой бородкой, в белой рубахе нараспашку с штанами из парусины и лихим оранжевым кушаком, за который были заткнуты ножны с коротким клинком.
Обведя всех присутствующих соколиным взглядом прищуренных, светло-карих глаз, незнакомец усмехнулся и жестом подозвал к себе девушку.
— Рамада, ты уверена, что это он?
— Да!
— Мэтр Эрик? — обратился он уже ко мне, вопросительно приподняв бровь. Я кивнул в ответ. А затем перевёл взгляд на Мади. — Шэхэ махлим, что совершил этот человек?
Тот собрался что-то сказать, но его дёрнул за рукав доселе безмолвствовавший Сарван и прошептал несколько слов на ухо.
— Ничего такого, уважаемый барон. Его с утра нашли в руинах неподалёку без сознания и теперь пытаемся выяснить, не числится ли он среди предателей. Вы его знаете?
Барон значит… Глава табора. Да, в нём чувствовалась соответствующая стать. Цыгане — вечно угнетаемый и невероятно свободолюбивый народ, поэтому их ведут самые несгибаемые и прозорливые люди. Во многих королевствах к ним относятся не лучше, чем к монстрам. Впрочем, есть за что — когда подобная кавалькада заезжает в город, количество мелких краж, кабацких драк и поножовщины увеличивается в разы. А Церковь только подливает масла в огонь — цыгане поклоняются духам и стихиям, подобно варварам, поэтому у Отца они как чирей на заднице.
