— Но как?..
— Пирейне, — односложно ответила единорог.
— Ну, это и так ясно, как божий день, что без неё здесь не обошлось, — пробубнил я себе под нос. — Но вроде как с того света не могла возвращать даже Лейрис. Не то, что её Чемпион.
— Ты немного не прав. Тогда, у портала, моё сердце остановилось, но душа ещё не покинула тело, — она замялась, подбирая слова.
— Но даже невероятной целительской силы Пирейне не хватило бы, чтобы мгновенно излечить такие раны, тем более оставленные богом, — нахмурился я, вспоминая, что на Хину у Падшей ушло не менее получаса.
— Это верно, — вздохнула девушка и перевернулась. Её лицо было предельно серьёзным, а по кромке радужных зрачков бегала золотистая искорка. — И она решила искупить свою вину перед нами. Её терзало, что из-за неё погибла Риппи. Пирейне помнила твои слова о том, что тебе никогда не простить её.
Я молчал, заворожённый её взглядом.
— Она могла бы спастись сама, захватив моё тело и бросив тебя на поживу ЛордуАзиерису. Но выбрала иной путь. Пирейне расколола свою собственную сущность на две части. Большую оставила в своём теле, для того, чтобы задержать бога и дать нам возможность уйти. А меньшую перелила в меня.
— Тот поцелуй…
— Именно. Она жутко рисковала, так как промедли бы ты с прыжком в портал хоть на несколько секунд, я бы не выжила. Для того, чтобы колдовство завершилось, мне необходимо было покинуть Бездну, — Сания наконец-то моргнула, разрушив "чары", из-за которых я опасался даже вздохнуть поглубже. — Но всё вышло как надо и, оказавшись обратно в мире живых, часть её души мгновенно восстановила тело и удержала мою сущность в нём.
— А как же сама Падшая? Она в тебе? Как когда-то во мне выжила Люсиль?
Девушка закрыла веки и отрицательно покачала головой.
— Нам остаётся надеяться, что ей удалось погибнуть в схватке с тёмным богом, — еле разборчивым шёпотом произнесла Сания. — Иначе…
Я пожал губы, вспоминая ободранный труп, висящий на золотых цепях.
— Пожалуй, нам лучше поспать. С рассветом вновь начнётся пекло, и отдохнуть уже не выйдет.
— Ты права. Спокойной ночи.
— И тебе.
Я пододвинулся поближе и чмокнул девушку в щёчку, чем несказанно обрадовал её и вывел из мрачной меланхолии (на самом деле хотел поцеловать в лоб, но рог мешался).
*
Проснулись мы засветло и собрались как раз к тому моменту, когда солнце начало лениво выползать из-за линии горизонта, прорезая всё жгучими лучами. В пустыне много опасностей, помимо невыносимой жары. Песок почти не держит тепло, так что ночью здесь можно запросто околеть до смерти. Кроме тушканчиков и сусликов посреди барханов обитали скорпионы и пауки, укус которым мог быть смертелен. А ещё, те немногие искатели приключений и древних сокровищ, что возвращались со своих походов сюда, говорили о всяких странностях, порой встречаемых в этой земле, проклятой магией, куда более древней, чем я в состоянии себе даже представить. Они рассказывали о руинах, которые не тронул вездесущий песок, неприкаянных душах, вечно скитающихся по выжженным солнцем просторам, чудовищах и смертельных ловушках, поджидающих неосторожного путника. Что из подобных историй правда, а что ложь — никто никогда не узнает.
