— Мир с тобой... Да поможет тебе господь! — крикнул я и, двинув коня, помчался догонять войско.
Мы продолжали наш путь на юг и подошли к городу Занган. Город небольшой, но сражение было великое. Чем глубже заходили мы в Иран, тем труднее давались нам победы. Те сражения, которые мы уже выиграли, были по сравнению с Казвинской и Гурганской битвой детскими играми. Мы зашли в такую даль, где не только не бывало никогда грузинского войска, но и редко ступала нога грузина. Нам самим не верилось, какую мы страну разгромили, сколько взяли больших, неприступных городов. У иранцев войска было много, города были защищены мощными стенами, но ничто не могло воспрепятствовать нашему продвижению вперед. Крепости падали, султаны и мелики склоняли перед нами головы и не жалели богатств, только бы мы их мирно покинули.
Добычи было много, обоз растягивался, продолжать поход становилось все труднее, и мы решили его прекратить. С победой двинулись в обратный путь.
Между тем в Мианэ, где остался мой дядя, прошел слух, что грузинское войско потерпело поражение и мы все полностью перебиты.
Не имея о нас никаких известий, мианцы легко поверили слухам. Мелик ночью напал на наш охранный отряд и полностью уничтожил его. В этой резне спасся один-единственный грузин. Ему удалось спрятаться, и он видел, как сдирали кожу с пленных, как вешали их на виселицах. Начальника отряда эристава Сванети Георгия повесили на том самом минарете, красотой которого мы наслаждались при прощании. Мелик пировал и веселился, когда гонец сообщил ему о приближении нашего войска. Ни бежать, ни скрыться он уже не мог. Тогда он решил замести следы. Эристава сейчас же сняли с минарета, перебитых воинов похоронили, приготовились к нашей встрече.
Весь город с подарками и подношениями вышел нас встречать. Двуличный мелик приветствовал нас как желанных гостей, поздравил с победным возвращением и пригласил к накрытым столам.
Не увидев никого из наших воинов и почувствовав недоброе, Захарий справился у мелика об оставленном в городе отряде.
— В Тавриз уехали по приглашению тамошних грузин, — ответил мелик.
Мы поверили было ему, как вдруг появился тот единственный грузин, оставшийся в живых.
Взбешенный Мхаргрдзели приказал жестоко покарать виновных. Грузины перебили всех виновных, разрушили город и только тогда уж отправились на родину.
— Так и надо коварным! — с злорадством сказал Цотнэ.
— Так и надо, потому что вероломство не заслуживает никакой жалости. Им-то мы отомстили, но я всю жизнь жалею, почему не я остался начальником отряда. Я подозревал мелика в коварстве и был бы осторожнее моего дяди. Не так просто было бы нас уничтожить. Хотя, наверное, лучше, если бы я там погиб. Тогда я не вернулся бы на родину и не занес бы сюда этой проклятой болезни.
