— Долго собирал? — спросил Цотнэ, не сводя глаз с раковин.
— Долго?.. Нет... Я всего месяц пробыл в Анаклия. До тех пор, пока отца не взяли домоуправителем к великому князю. Знал бы, что тебе они понравятся, еще больше бы собрал. Когда отец возьмет меня снова в Анаклия, я тебе привезу...
Цотнэ не знал, ни где находилась эта Анаклия, ни этого мальчика, ни его отца.
Вата заметил его растерянность.
— Моего отца князь Шергил взял в домоуправители, и я переселился сюда. Мы тут же и живем, позади княжеского дворца. Пойдем к нам?
В знак согласия Цотнэ кивнул головой и вскочил.
— Зовут меня Вата, — болтал сын домоуправителя. — Я все птичьи гнезда знаю.
— Неужели!
— Я и на охоту хожу с отцом. Раньше с дядей Кочоба ходил.
— Кочоба был твоим дядей?
— Да. Братом моего отца. Когда умер домоуправитель Кочоба, князь на его место взял моего отца.
Некоторое время оба молчали.
— В шахматы играешь, княжич?
— Играю. Но не так, чтобы...
— Хочешь, сыграем?
Цотнэ кивнул головой. Но играть им в этот день не пришлось.
Ребята прошли через княжеский двор, поднялись на горку, и перед ними открылся вид на широкое ущелье.
На берегу реки толпился народ. Со всех сторон продолжали сбегаться люди — и стар и млад, женщины и мужчины. До стоявших на холме ребят донеслись звуки какой-то странной музыки. Ребята помчались по спуску. Образовав круг, зеваки напирали друг на друга, пытаясь пробиться вперед, становились на цыпочки. Вата решительно прорвался вперед.
— Княжич! Дорогу княжичу! — кричал он, расталкивая людей.
Люди узнали наследника и, сняв шапки, уступили ему дорогу.
Цотнэ не хотелось беспокоить людей, привлекать к себе их внимание, но Вата, ухватив за руку княжича, тянул его за собой. Они увидели факира, сидевшего с поджатыми ногами. Факир грязным рукавом вытер пот с коричневого лба, обвел глазами зрителей, пристроил дудку к губам и заиграл. При звуках музыки в корзине, стоявшей перед факиром, что-то зашевелилось. Из корзины подняла голову кобра. На мгновение оцепенела, потом опять вздрогнула и, постепенно вытягиваясь, извиваясь, начала подниматься.
Цотнэ, как зачарованный, смотрел на застывшую перед факиром змею, но в то же время он чувствовал и на себе чей-то пристальный взгляд. Он поглядел по сторонам и встретился с глазами девочки, которая стояла у входа в шатер, прислонившись к дереву и скрестив на груди руки. Черные от загара, исцарапанные колени ее блестели. Густые рыжие волосы падали на плечи, голубые глаза лучились.
