«Что же с ним случилось?» Я соединился с проходной.
- Добрый вечер. Говорит Бирминг. Вы не помните, когда ушел господин Керсен?
- Господин Керсен? - изумленно переспросил вахтер. - Но ведь господин Керсен вышел вместе с вами, господин профессор, около шести часов вечера.
- Вместе со мной? - Теперь наступила моя очередь изумляться. - Да, да… Извините, пожалуйста… я сегодня немного рассеян. Действительно, мы вместе с ним ушли… но потом я вернулся, забыл кое-что в лаборатории. Совсем было запамятовал…
- Разве господин профессор до сих пор в лаборатории?
- Разумеется.
- Вам звонила из театра госпожа Лиан. Я переключил ее на коммутатор клуба Бэклахэм.
- Клуба Бэклахэм?
- Так точно. Вы же сами, господин профессор, уходя, так распорядились. Помните, вы еще сказали, что к восьми вечера будете там вместе с господином Керсеном.
- Кто сказал? Я?!
- Да, господин профессор, я слышал это из ваших собственных уст.
- Из моих?..
- Не извольте сомневаться, я говорю вам истинную правду.
- Значит, и Керсен ушел в клуб?
- Так точно.
- Благодарю вас. Доброй ночи.
Я попытался собраться с мыслями. Итак, моя телеустановка продолжала действовать даже за пределами студии. Иначе дежурный вахтер нe мог бы «меня» видеть. Выходит, меня оглушил Нилл и он же похитил мой аппарат! Правда, в глубине души я пытался отбросить это нелепое подозрение. Но, увы, факты свидетельствовали явно не в пользу Нилла.
Поскольку я находился на государственной службе, на мне лежала вся ответственность за случившееся, тем более, что речь шла об изобретении особой важности. Тревога за судьбу открытия усугублялась негодованием на обидчика. Но еще больше меня взволновала внезапная догадка… Именно она и побудила меня в первый момент воздержаться от того, чтобы поднять тревогу и вызвать охрану.
Я решил пока ничего не предпринимать и прежде всего связаться с клубом Бэклахэм.
Знакомый приветливый голосок Дотти Скотт, заведующей секретариатом клуба, прервал меня на полуслове:
- Хелло, господин профессор! Что же вы бросили своего помощника?
Я остолбенел.
- Бедняга Керсен, его со всех сторон атаковали члены клуба. Он мужественно защищал вас, но его засыпали градом вопросов.
«Что же получается: Керсен в клубе… И защищает меня?!»
- Что там происходит, в клубе?
- О, значит, господин профессор не в курсе, вам даже не известно, какую оживленную дискуссию вызвала ваша лекция?
«О чем она? Неужели я перестал соображать? Выходит, после того удара; по голове у меня помутился разум?» (Впоследствии в своих интервью корреспондентам и в беседах с журналистами я частенько поддерживал версию о собственном помешательстве.)
