Никто не ответил ему. И Скобельцын из желания возбудить ненависть к врагу и для порядка, для правильного суждения, стал объяснять, что будут наших пытать и терзать, потребуют сказать, сколько войска в городе, где стоит, какие начальники и сколько пушек.
– Не позволяется терзать пленных, – заметил аврорский матрос.
– Да что они скажут! – вмешался матрос сорок седьмого экипажа Сивцов. – Они же давно из города.
Общее мнение было, что Усов ничего не знает, он давно из города и ничего с него и с его товарищей не возьмешь. Но настроение у всех стало тревожней. Под вечер опять несколько шлюпок пошли от эскадры делать промеры, но они держались далеко, так что стрельба с батарей не могла причинить им никакого вреда.
– Дознались, нет ли? – говорил Маркешка и думал: «Если узнали, сколько чего у нас, и пошли делать промеры, то ночью полезут на берег…»
Гаврилов ходил и все проверял, как и что делается. В душе он был сильно недоволен Василием Степановичем. Как казалось Гаврилову, тот всю свою заботу выказывал третьей и второй батареям, которыми командовали братья князья Максутовы, а к Гаврилову он давно придирался, еще в пятьдесят первом году устраивал ему «распеканции», считал его наперсником Лярского.
«Вот теперь мне за Лярского отдуваться, – думал Гаврилов, глядя на огромную скалу над своей головой и на дырявый парус. При каждом ударе вражеского ядра камни сыпались с нее, как в библейские времена с неба. – Что же это за позиция! На смерть нас сюда поставили… Гаврилов умрет, пусть, за престол и отечество готов. Я не дворянин, поставлен на мыс под самый огонь и готов принять врага… И команда у меня – забайкальские казаки да матросы сорок седьмого экипажа. Аврорцев мало».
Казаки и матросы докапывали землянку, делая укрытие. Тут же «починялись», латали одежду, ичиги.
Шлюпка с эскадры пошла к берегу. У одного из орудий все время стояла прислуга. Шлюпка приближалась. Гаврилов долго следил за ней. Прогремел выстрел. И сразу по этой же шлюпке ударили с четвертой батареи. Шлюпка с англичанами в красных рубахах шла, не обращая внимания на ядра. Правили прямо к кладбищу как ни в чем не бывало.
– Паря, храбрые!
– Они туда гнут! – говорили на батарее. – Однако туда и станут нападать.
Со второй батареи дали по шлюпке три выстрела.
– Они все прилаживаются, завтра туда надо ждать гостей.
– Ну что, не попали?
– Нет…
– Завтра начнется, – сказал Маркешка.
Не доходя до берега, шлюпка повернула и также с промером пошла обратно. Офицер стоял на корме во весь рост на виду.
