Перед адмиралом – пожилой шкипер. Он мнет шляпу в руках и низко кланяется. Шкипер китобоя смугл, лицо его морщинистое, седая небритая борода клочьями лезет.
Адмирал задает несколько обычных вопросов. Он любезен, но взор его строг.
– Ваше имя?
– Шарпер, сэр…
– Были на Камчатке? – как бы между прочим спрашивает адмирал.
– Да, сэр, – отвечает Шарпер.
– Давно?
– Да… уже год. Или, кажется, больше…
– Сильны ли там укрепления?
– Какие там могут быть укрепления! – небрежно отвечает американец.
– Но все же?
– Не знаю точно, я не интересовался подробностями. Не мое дело. Но, кажется, нет ничего. Русские разводят коров и свиней. Пока у них нет даже порядочных огородов. Но они стараются. Там новый губернатор мистер Завойко.
– Вы знаете Завойко?
– Да, это мой добрый знакомый. Китобоев он никогда не обижает. Он снабжает их водой! А в последнее время продает молоко и масло. Человек с сильным характером.
– С сильным характером? – чуть иронически переспросил Прайс.
– Русские называют его губернатором? – спросил Никольсен.
– Да, сэр.
Прайс кивнул головой. Это означало, что вопросов больше нет.
– Так вы приятель с русским губернатором? – придирчиво спросил американца Никольсен, когда адмирал удалился.
Шарпера пригласили в каюту.
– Хотите хорошо заработать?
– Да, сэр. Но я спешу во Фриско.
– Пойдете в Петропавловск. Узнаете все точно.
– Нет, сэр. Я болен, и у меня жена умирает…
– Что у вас на судне? – вдруг грубо спросил Никольсен.
Бурридж послал офицера с вооруженными матросами произвести досмотр на шхуне, не везет ли она запрещенных товаров, не занимается ли контрабандой, не снабжает ли оружием своих русских приятелей. Шарпер понимал, что это делается для острастки. Он честный китобой, занимается промыслом. Но если теперь придется заняться чем-нибудь другим, он не такой дурак, чтобы попасться, да еще когда война и в море рыщут наглые англичане. Пока производили досмотр, шкипер оставался на борту «Президента».
Шлюпка вернулась со шхуны, там не нашли ничего предосудительного. Американцу сказали, что он свободен. Но Шарпер не уходил. Его разбирала досада на этих бульдогов.
– Вот я вспомнил! – сказал он, держа в руке шляпу, и, обращаясь к Никольсену, начал рассказывать разные небылицы про Петропавловск.
На мачте появились сигналы. Адмирал приглашал французских капитанов на военный совет. Письменное приглашение Де-Пуанту было послано с адъютантом Прайса.
Вот француз шагает по трапу. Хитрый старичок, очень и очень, видимо, недовольный, что командует соединенной эскадрой англичанин. Ох эти великие нации, потерявшие могущество, сколько в них зла и спеси. Очень самолюбивы французы. Они еще не скоро привыкнут, что их былое величие утеряно!
