— Почему ты купил мне плащ, я уже спрашивала. А почему именно такой?
Джон покосился на неё. Помолчал.
— Чёрный подходит тебе к глазам, а зелёный... я думал, у тебя такая одежда, чтобы прятаться в лесу, но у тебя и лента в волосах, и браслет такие же, — он пожал плечами, — я решил, что этот цвет тебе нравится.
Кина отстала на несколько шагов.
— Как ты... ты и не смотрел-то на меня толком ни разу!.. Ты... всё-таки меня замечаешь!
— Разумеется.
Улицы тянулись и тянулись, и Кина удивлялась, как жители ухитряются не заблудиться здесь: дома были абсолютно одинаковыми. Она тряхнула косой и порадовалась, что волосы у неё чёрного цвета, а не какого-нибудь яркого: рыжего там или светло-русого... В этом городе, может, быть рыжим незаконно...
— Ты странный.
— Да.
— Почему ты вообще купил мне плащ?
— Уже отвечал.
— Это был не ответ!
— Потому что курток твоего размера у них не было.
Кина застонала. Ну как с ним разговаривать?
— Ты не похож на всех встреченных мной мужчин.
— Ты говорила.
...Примерно так же, как с куском камня или металла.
Кина вздохнула.
— Знаешь, я... обычно не говорю так много глупостей. Я... вообще себя не так веду.
— Я учту.
Она устало потёрла переносицу.
— Может, мне было бы легче, если б ты не вёл себя, как кусок стали...
— И это учту.
Улицы всё тянулись, и начало казаться, будто она — актриса из дейнарского театра, и лишь шагает на месте, а за спиной её прокручивают полотно с нарисованными декорациями... Кина снова тряхнула косой и невольно стала смотреть на то, что хоть немного выделялось на общем фоне.
У Джона была интересная внешность. В серой невзрачной одежде, с непроницаемым выражением лица он и смотрелся — никаким. Идеальный член завандрской банды: ни одна жертва не сможет описать его внешность... Но сейчас, приглядевшись, Кина вдруг подумала, что с таким лицом он мог бы выглядеть совершенно иначе. Какую-нибудь дорогую, чёрную одежду... бархатную, например! Выглядел бы о-очень властно. Или, наоборот, доспех. Тоже чёрный. Смотрелся бы просто...
— Не то чтобы меня это беспокоило, но, может быть, прекратишь?..
— Извини.
Кина хихикнула.
— Так значит, тебя беспокоит, когда тобой любуется девушка?
— Я сказал, что меня это не беспокоит.
— Сказать-то ты сказал! А на самом деле... отвык от женского общества? Жил в горах? В лесу? В монастыре?
— Хватит!.. — Джон обернулся к ней, и на лице его было написано сильное раздражение. Кина замолчала.
Тишина всё затягивалась. Джон отвёл хмурый взгляд, Кина смотрела под ноги. Вот сейчас он её наконец прогонит, и всё будет хорошо. Потому что она действительно ведёт себя, как дура. Потому что у неё нет причин вести себя, как дуре. Потому что ей давно уже следовало отправиться в Дейнар или Реллу, осесть там и остепениться, и она не знает, зачем до сих пор катается с этим незнакомым и непонятным мужчиной и уж тем более почему он до сих пор возит её с собой.
