Его родители были строителями и по профессии, и по духу. Строили все - города, заводы, свое счастье, новую жизнь для людей. Бабу Тасю они называли "анахронизмом старины". А она их "непутевыми", то есть "сбившимися с пути".
Родители привезли Марка к бабке весной. За неделю до отъезда. Оставаться ночевать отказались и, сославшись на дела, в тот же день уехали в город. Так маленький Марк и бабка Тася стали жить вдвоем.
По утрам бабка поливала разведенным куриным пометом молодую дикую яблоню у покосившегося забора, и приговаривала:
- Объешься яблок, внучек, в этом-то году.
Запах помета был невыносимо ядреным, резал глаза, и Марк, заливаясь смехом, представлял, как ел яблоки, пахнущие куриным пометом.
- Фу! Бабушка не лей. Яблоки вонять будут.
- Все из земли, внучек, и все в землю, - говорила она и тоже смеялась.
Когда баба Тася смеялась, в уголках ее глаз образовывались глубокие веселые лучики морщинок, обветренные щеки прорезали хитрые ямочки, а ноздри двигались в такт ее смеху так, словно на лице у нее сидит большая дикая птица и машет своими могучими крыльями, пытаясь взлететь.
Потом они завтракали свежевыдоенным молоком и свежеиспеченным хлебом. У бабки была корова Чернушка и коза Стефания, и Марк каждое утро старался угадать, каким молоком сегодня его поит бабка, коровьим или козьим.
После завтрака они шли в лес, где баба Тася собирала травы. Иногда с собой она брала узелок с пирогами и молоком.
- Подарки лешему, - объясняла она, - чтоб пускал и выпускал.
Войдя в лес, она раскладывала принесенное на лужайке и здоровалась с лесом, кланялась на четыре стороны.
Она всегда разговаривала с лесом на только им двоим понятном языке.
- Ты жимицу не дашь мне сегодня? Вон ветер какой, звезда упадет. Слезы заячьи тоже... пропадут ведь. Ты не злись, не шурши. Пух мне дикий собрал-то?
Марк не обращал внимания на ее бормотание. Он пил воздух леса. Это было потрясающее ощущение. Затем приходил домой и весь день носился по селу с местной детворой, без жалости тратя бурлящую энергию, подаренную лесом.
То лето на удивление было жарким, таким же, как это. Днями Марк пропадал на речке и возвращался лишь к вечеру обгорелый, грязный и голодный. И счастливый.
Перед сном бабка Тася отмывала его в тазу, приговаривая:
- Солнышко тебя любит. Вон и волосы цвета солнышка.
А когда укладывала спать, говорила:
- Не держись за прожитый день, внучок. Завтра проснешься новеньким, утром всегда все новое.
И он засыпал в предвкушении нового дня и нового себя.
