В общем, король и Совет высказывали друг другу накипевшее. Судя по всему, после того как власть Сиона перестала быть абсолютной, в рядах его ближайших соратников наметился нешуточный раскол. Правда, сторонников короля все равно было больше.
Вперед вышел Клякс, ярко диссонирующий с остальной компанией. Все же штаны и футболка — это не балахоны советников и не классический костюм его величества.
— Попрошу внимания, — звучный голос пожирателя мигом пресек бардак.
— Второй, я вам запрещаю! — дребезжаще донеслось из-под одного из капюшонов. — Как Первый, я…
— Тс-с-с, — Ашер прижал палец к губам и усмехнулся. — Минута тишины, господа и дамы. Разве я не имею права голоса? Давайте уважать вами же регламентированные правила.
Я пожалела, что у меня нет удобного кресла и попкорна. Действо обещало быть увлекательным. Итак, за кого же ты болеешь, девочка Мила? За одного противного или за другого противного? Ох, какой выбор, какой ассортимент, как сложно определиться-то!
За себя болею.
План все тот же: они друг друга поубивают, а я в дамках.
Ашер тем временем неторопливо поднимался по ступенькам к трону, ненадолго замирая на каждой и произнося весомую фразу:
— Для начала: я напоминаю уважаемому Совету, что до момента разбирательства в Храме наш дорогой правитель не имеет на вас никакого влияния. А вот я… я имею… — Усмешка, одно небрежное движение кистью — и Первый захрипел и, расцарапывая морщинистыми руками грудь и горло, осел на пол.
— Надо же, как быстро иногда случаются перемены, — мило улыбнулся Ашер Пепельный, ставя ногу уже на четвертую ступень. — Не прошло и десяти секунд, как я стал Первым советником. Кстати, поздравления принимаются!
Пятая ступень. Прямая фигура, насмешливая улыбка на красивых губах и бесконечно холодные глаза высшего пожирателя.
— Надо же, никаких поздравлений. Право, даже обидно, дорогие друзья и коллеги. — Он миновал шестую ступеньку и достиг площадки, на которой стоял трон. Медленно обошел его по кругу, протянул руку к короне и, не касаясь ее, провел указательным пальцем в миллиметре от холодного металла.
— Не трожь, — в голосе Сиона звучали угроза и жажда убийства.
В чем-то я его даже понимала: сейчас, судя по всему, творился откровенный беспредел, и, что самое противное, законная, но временно отстраненная власть никак не могла этому помешать.
— Не буду, я не самоубийца, — покачал головой Клякс. — Но я сейчас Первый. А потому по давней традиции направляюсь с вами в Храм как наблюдатель от Совета.
