— Не злись, волчонок, я всего лишь подбираю себе пару на практику, — Миша сделала честные глаза. — Поверь, ничего больше.
— Выбери кого-нибудь другого, — посоветовал ей Рас.
Хорошо хоть у наших студентов хватило такта не позорить нас при менталистах. Им вовсе необязательно знать, что нас отстранили от участия в конференции.
— У вас всё в порядке? — к нам уже спешила София со своей группой.
Разве не видно? Или это нормально, что Фил стоит в чужом пиджаке, накинутом на плечи, а его одежда разбросана по земле?
Но и ябедничать нельзя.
— Мы с девочками попросили показать нам телекинез, — нашлась я, — увлеклись немного.
Староста сделала вид, что поверила. Она отправила Нору показывать гостям академический музей, а сама устроила нам разбор полётов:
— Вы что наделали, придурки?
— Ничего…
— Орали на всю Академию!
— Мы хотя бы не колдовали.
— А надо было их превратить во что-нибудь, — мстительно сказал Рас.
— Или самим превратиться, — поддакнул Рудольф.
София грозно двинулась к парням. Надо же, она и без каблуков выше Раса!
— Вы обязаны оставаться паиньками, даже если вас провоцируют.
Но парни не собирались её поддерживать.
— Да они реально психи! — негодовал Рудольф. — Уж лучше бы ваши некроманты приехали.
— Ты бы и к ним драться полез? — возмутилась Маришка.
— А что? Они хоть как уложат, так и поднимут.
— Руди!
Внезапно София перевела строгий взгляд на меня.
— Так, Ольга, а ты чего здесь торчишь? Бегом в пятую аудиторию на генеральную репетицию!
Вот чёрт, совсем с этими страстями забыла про гимн!
До официальной части оставалось всё меньше и меньше времени, и мы должны были тратить его на репетицию. Гимн я знала в духе «там помню, тут не помню, а лучше дайте текст». Будет неудобно, если я в микрофон выдам отсебятину.
Маришка дала мне на этот счёт странный, но очень дельный совет:
— Где слова не помнишь, рот открывай, будто говоришь «сорок восемь-двадцать четыре, двадцать четыре-сорок восемь». Со стороны на пение похоже.
Едва дойдя до крыльца академии, я перешла с быстрого шага на бег.
Когда я ворвалась в аудиторию, там уже находились все наши хористки. Никто даже не думал распеваться, девчонки просто весело галдели. Я села за ближайшую парту.
— Ну вот чего ты опаздываешь, — пожурила меня второкурсница Лира, негласный лидер академического хора. — Теперь тебе всё персонально объяснять придётся.
— Мы в конце выступления превращаемся! — крикнула девушка с задней парты. — Нам сегодня разрешили.
Вот это новости! А почему я узнаю об этом только в последний момент? Ах да, опоздала же…
