– Пожалуйста, не заставляй меня ждать.
Ему было трудно размышлять, тем более принимать верные решения в сложившихся обстоятельствах. Он винил в этом только женщину, чье присутствие начисто лишало спокойствия.
Элеонора была великолепна без одежды. Он хотел доставить ей удовольствие. Однако часть подсознания напомнила, что это ее первый секс после смерти мужа.
А если у него не получится или она расплачется, тоскуя по мужу?
Лучше всего притвориться, что Элеонора была его юношеской мечтой. Это может снять тревожащие его вопросы. Тем не менее он ясно понимал, что ему нужна взрослая Элеонора. Состоявшаяся, красивая, образованная женщина, которая знает несколько языков и у которой потрясающий маленький сын. Он обхватил ее бедра.
– Элеонора, ты много значишь для меня.
Он сказал ей об этом.
Ее волосы были похожи на шелковый водопад.
– Кристофер, я хочу тебя. Того юношу, которого знала, и мужчину, которым ты стал.
– Ты когда-нибудь думала, фантазировала о нас, когда мы были подростками?
Она улыбнулась:
– Конечно. Я страшно ревновала тебя к Кирби, хотя и не хотела вставать между вами. Вы с ним были близки так, как я мечтала быть с тобой.
– Когда-то мы попытались стать друг для друга чем-то большим, а ты сказала, что я тебе не нужен.
– Я ошибалась.
Она медленно двигалась, прислушиваясь к собственному ритму, которого жаждало тело.
– Думаю, ты немало знаешь о сексе.
– Пожалуйста, не говори.
– Мне казалось, мужчинам нравится разговаривать во время секса.
– Нравится. Но сейчас я возбужден до крайности.
Она плотно обхватила его.
– Хочешь сказать, мы хороши?
– Нет.
– Это не очень-то вежливо с твоей стороны. – Она слегка укусила его за плечо, прекрасно осознавая, как он близок. – Я стараюсь изо всех сил.
Кристофер проснулся с тяжелой головой. Мышцы дрожали. Тело ослабло. Было трудно дышать.
Звук, который разбудил его, повторился. Эмори. Часы показывали половину восьмого. Вероятно, малыш проголодался.
Кристофер аккуратно выбрался из постели и натянул одежду. Элеонора крепко спала, лежа на спине, заведя руки за голову.
Ее обнаженное тело сводило с ума. Она могла бы стать музой для любого скульптора или художника, несмотря на то что переживала из-за своего веса. Кристофер находил ее плавные изгибы в высшей мере женственными и соблазнительными – полная грудь, совершенные бедра и ягодицы. Она теплая и манкая.
Плач Эмори усилился. Кристофер понял, что нужно действовать как можно быстрее, потому что Элеонора может проснуться. В детской он взял малыша на руки и прижал к груди.
