К тому времени, когда Кристоферу вернули спутницу, она сказала, что устала и готова полакомиться.
– Умираю от голода.
Ее щеки раскраснелись, глаза блестели.
– Было так весело. У тебя замечательные братья.
В то время как Элеонора танцевала с братьями, Кристофер проводил время, кружась в танце по очереди с каждой из своих невесток. Зоуи и Майя. Эмма и Кларисса. Умны, привлекательны и добры. Они ему очень дороги. Черт побери, братьям действительно повезло!
Кристофера задело то, что Элеонора довольна общением с его братьями, в то время как он довел ее до слез. За закусками и вином он исподволь наблюдал за ней. Несмотря на то что она охотно общалась и, казалось, пребывала в приподнятом настроении, он чувствовал вокруг нее ауру печали и тоски. Он чувствовал, что ее усталость отнюдь не физическая. Любой другой в ее ситуации мог легко слечь с нервным срывом. После стольких месяцев беспокойства, горя и усердной работы она, конечно, чувствовала эмоциональное истощение, тем не менее была одной из самых сильных женщин, которых он когда-либо знал. Он стянул креветку из ее тарелки и обмакнул в коктейльный соус.
– Расскажи мне о своей жизни в джунглях. Все там, должно быть, было странным и непривычным. Ты пробовала местную еду? Говоришь на местном жаргоне?
Ему бы придерживаться легких, непринужденных разговоров, чтобы вечер прошел благополучно. Элеонора кивнула:
– О да. Привычные продукты найти довольно трудно, родители к тому же хотели, чтобы мы как можно быстрее ассимилировались к местной культуре. Спустя какое-то время мы уже свободно владели испанским и языком кечуа. Научились строить хижину из банановых листьев. Знали, какие именно насекомые ядовитые, а какие нет.
– Впечатляет. Может быть, мне называть тебя «Джейн из джунглей»?
– Представляешь меня в леопардовом бикини? – Она сделала глоток вина и бросила на него выразительный взгляд.
Он моментально вспылил:
– Черт побери, Элеонора, я же пытаюсь быть милым. Тебе больно. Но если ты продолжишь бессовестно заигрывать со мной, легче не станет.
Она метнула в него взгляд, полный ярости.
– Наверняка тебе приятно стоить из себя всезнайку. Общаешься с Богом по утрам?
– Элеонора, с тобой очень и очень непросто.
– Кристофер, моего мужа больше нет. Я довольно ясно это обозначила, да и сама довольно скоро уеду из Силвер-Глена. У меня ребенок, который никогда не узнает собственного отца, и брат, переживающий не меньше меня. Неужели мое влечение к тебе неправильно?
