— А ведь не ушла, — сказал он с восхищением, — всю ночь просидела на краю ямы!..
Ах, Сергей Дмитриевич, жизнь тогда была другой! Много юмора, доброжелательности, открытости. Фон алчности и жестокости накапливался исподволь, вроде отдаленной грозы.
Наше амплуа — гулять с той девой всю ночь напролет, слегка соприкасаясь раскаленными от упоения руками. А уж если поцелуй — то сладостен до темноты в глазах… Конечно, возникала и телесная жажда, но стойкий и чистый романтизм побеждал все. Взбудораженная плоть могла и подождать. И она ждала…
От наших девочек веяло прохладой целомудрия, а не знойным ветром неоглядно-воспаленного распутства…
Как всякая супружеская пара, Сергей и Надежда ссорились. Всерьез или по пустяку. Ссора могла быть и публичной, что выдавало их взрывной и непосредственный характер. Кто себе на уме, прячет свои ссоры, чтобы достать их ко времени и в нужный момент, а на виду — голубки… Эта пара была не такой: эмоциональный взрыв с полным разрывом и несовпадением мнений, чтобы через час общаться как ни в чем не бывало. Он мог упрекать ее за неправильную фразировку. И мог быть правым, а может, и нет. Во-первых, у нее свое понимание той злосчастной фразы, а во-вторых, инструментальный музыкант все слышит несколько иначе, чем вокалист, может, более абстрагированно.
Упрекала и она его, когда, увлекаясь импровизациями в аккомпанементе, мог создавать для певца почти непреодолимые трудности. Хорошо, если рядом стоял другой гитарист, поддерживая точно выверенной гармонией. А если нет?..
Случалось и такое. Однажды раздосадованная Тишининова возмущенно заявила, что больше никогда не выйдет с Сергеем на сцену. Вспылил и он, поклявшись, что и сам не будет ей больше аккомпанировать.
Потому, дескать, что она где-то и как-то неправильно поет. Нужно заметить при этом, что оба имели успех большой и несомненный. Однако началась перепалка, которая мирно закончилась за столом, где Сергей в очередной раз творил чудеса на гитаре. А было это в издательстве «Советский композитор». Я для чего точно обозначаю адрес того события? Потому как слушали Орехова не какие-то поклонники-любители, а маститые редакторы-музыканты, «перелопатившие» уйму музыки. Причем баянисты, знающие не понаслышке толк в импровизациях на народные темы. Наконец дошло и до «Цыганской венгерки». Тут уж Орехов разошелся так, что всех привел в восторг и изумление. Особенно нестандартными гармониями. Сразу последовала просьба записать все игранное. Сергей с готовностью согласился. Однако сколько ни напоминали ему мы, упирая на данное обещание, все было напрасно.
