Синдром хронической усталости
Подвал — не лучшее место для встреч и переговоров. Отсутствие окон и дополнительных входов и выходов. Даже в простой квартире есть окна и есть балкон. А в старых — есть еще черный ход. В некоторых есть возможность подняться или спуститься по аварийной пожарной лестнице. А подвал — он и есть подвал. Никакой помощи тут не дождешься, если что.
— Постой лучше там, капитан! Я точно не знаю, как эта штука передается, так что ты лучше постой там, в уголке, — он не махнул правой рукой, в которой пистолет, а показал левой. Пистолет, нацеленный точно в живот, даже не сдвинулся с линии прицела. Умелец, стрелок — видно сразу. Некоторые, если их разговорить, раззадорить, начинают обеими руками жестикулировать, тут бы его и брать. Этот же как будто на постоянном взводе. Не шагнешь, не тронешься с места.
— Садись там на стул, капитан. Да не дергай, не дергай. Я его к стене прибил. Специально, чтобы умники не пытались всякие свои специальные приемчики показывать. Ну, чего пришел? Переговорщик? Так давай, переговаривай, значит. Убеждай и так далее. Из сидячего положения не рванешься вверх и в сторону. Или вперед и вниз, в колени. Стоя было бы даже лучше. Но тут не поспоришь. Сам сюда влез, сам теперь и вылезай, как сумеешь. И ждать легкую кавалерию в конце фильма не приходится. Это тебе не кино. Тут жизнь.
Или смерть.
— Это у тебя девять миллиметров? — спокойно спросил капитан Воронин. — Надежная машинка. Только патронов в магазине маловато. На такое некоторые могли бы задрать ствол кверху, показывая удлиненный спецмагазин. А этот даже не шелохнулся.
— Нормально. На тебя хватит. Даже с избытком.
— На меня — да. А потом? Все равно придется сдаваться. А не сдашься, так погибнешь. Не бывает преступлений без наказаний.
— Преступлений? Я, значит, преступник? Он даже хохотнул. Так, напоказ, просто произнес:
— Ха-ха-ха.
— Какой-то мрачный смех у тебя, сержант.
— И не сержант… Я — в запасе. Давно. Главное, что разговор пошел. Для переговорщика самым первым является: завязать разговор. Тогда можно понять мотивы. Можно попытаться как-то ослабить натянутые струны, перехватить управление, внушить безнадежность и бессмысленность… Лишь бы говорил. Время играет против него.
— Что, капитан, радуешься, что говорю с тобой? А я ведь не только говорил — я кричал. Писал во все инстанции. И что?
