— Минуточку. Он представился ксеноисториком. Я точно помню.
— Возможно, в этом все дело. Он привык к своим ксеносам. А у них совершенно нечеловеческая логика. А люди просто не могли так себя вести. Так, как он сейчас рассказывает.
— Да, я заметил, как принимают ваши коллеги его слова.
— А как еще принимать? Если верить ему, то люди в древности совершали поступки, которые невозможно логично объяснить. Рисковали жизнью ни за что. Катались раз за разом на колесе обзора. Горки эти вот. Уж они-то — к чему? Скорее всего, он ошибается и только уводит в сторону наши исследования. Конечно, на антенну локаторы это мало похоже, но что мы знаем о такой древности?
— Значит…
— Значит, передавайте вашему подопечному, что мы, конечно, благодарим и так далее — ну, вы понимаете. Но больше к истории его не подпускайте. Вон, к биологам его пока ведите. Пауков разных пусть смотрит. Нам же его ксеноистория не нужна. Мы — люди.
Сегодня подходил срок расплаты за квартиру.
Хорошо все же сделали предки, что теперь только раз в год платить надо, а не каждый месяц, как раньше, как в книжках пишут. Копится оно себе потихоньку, не отрывает от текущей жизни… Сколько там, кстати, на счетчике? Иван сунул руку в карман, достал прибор и посмотрел на вечный экран. Ого! Почти двадцать тысяч на счету. Хорошо-то как. Это и на квартиру хватит, и, пожалуй, даже на новую машину, если еще чуть-чуть постараться. Главное, не зарываться.
В вагон метро вошла сухонькая старушка с изящной красной сумочкой в руке. Иван и еще двое молодых тут же резво подскочили с места, предлагая ей сесть. Старушка пару секунд выбирала, переводя взгляд выцветших глаз с одного на другого, а потом улыбнулась Ивану и села на предложенное им место. В кармане звякнул счетчик.
«О! Не меньше, чем пятьдесят в плюсе!» — подумал радостно Иван.
Счетчик тут же звякнул повторно. Что такое?
Он не стал при народе проверять счет, потому что сразу после доброго дела это было неприлично. Мало ли, у кого и какие суммы. Может, кто на нуле сидит, а то и вообще в минус ушел. Вон, как те двое мужиков смотрят злобно.
Погода с утра стояла мерзкая и даже просто отвратительная. Холодные порывы ветра гнали сырость и мелкую дождевую взвесь, оседающую крупными каплями на раскрытом зонтике и стекающую вниз, в лужи и черную грязь, растоптанную тысячами башмаков по всему тротуару.
Оглянувшись украдкой, Иван вытащил счетчик, глянул на экран, ничего не понял — вроде все как было. Без изменений, вроде. Потом нажал кнопку для проверки последних итераций. Плюс пятьдесят, ага, это за старушку, выходит. Минус сто. Ну, ничего себе! Минус сто! И за что? Всего-то посчитал в уме… Тпру-у-у, стоп, стоп, стоп… Не думать, не думать, не ругаться и не желать никому плохого, даже в уме.
