Последние дни были не просто теплые, а даже жаркие. То есть гулять можно было в одной рубашке, не надевая никаких курток и кепок. И сапогов не надо — можно в летних сандалиях бегать. Потому что поздняя весна — это почти лето. Уже и трава зеленая, и одуванчики, и у тополей листья почти как летом — широкие, дающие густую тень в самую жару.
Тополя перед домом родители сажали, когда переехали. Так они говорили. Но теперь деревья стояли вровень с крышами, и Сашка лазил на самый верх, где можно было уцепиться руками и ногами, и покачиваться на ветру туда-сюда, туда-сюда, туда-сюда… до головокружения. А если глядеть вверх, то как будто летишь в синем небе наперегонки с белыми прозрачными облаками.
Ключ Сашка кладет в карман брюк. Это раньше, когда был маленьким, ключ вешали на шею на специальной веревочке, и он стучал по ребрам, когда разгоняешься на своем велосипеде вниз по Графтио. А сейчас Сашка не маленький вовсе, и поэтому может спокойно класть ключ в карман.
Сначала надо сбегать к Ваське и вызвать его гулять. Потом можно с ним обойти детский сады — и свой, в котором они вместе были до школы, и тот, в который ходит Сашкин брат. Там на территории есть такие карусели. И хотя сам Сашка карусели не любит, но побегать и покрутить можно. А чего там? И еще есть гигантские шаги. Тут уж все, кто собрался, чуть не из рук рвут канаты. Надо в петлю одну ногу просунуть, а потом разгоняться вокруг столба, стараясь отбежать подальше. Если не один, а с друзьями, то могут так разогнать, что будешь лететь в трех метрах над землей, догоняя визжащих девчонок.
Потом еще в теннис можно поиграть, в настольный.
А еще сходить к одноклассникам, которые живут в «финских домах». Там такие дома, оштукатуренные снаружи, которые на две семьи. И у них есть внизу комнаты, и есть наверху — маленькие. Там можно поиграть тоже.
Часов у Сашки не было, но и так было понятно: когда начинает темнеть — уже вечер, и родители скоро вернутся домой. Вот и Васька побежал.
Сашка повернул и пошел к себе тоже, шаря на ходу по карманам. В левый? Или в правый? Куда он положил ключ? Сашка шел все медленнее и медленнее. А потом и вовсе остановился, вывернул карманы и даже потряс немного вывернутые — а вдруг? Ничего не звякало, ничего не упало. Тогда он пошел медленно, смотря под ноги, по тем местам, где бегали с Васькой. Но и там ключа на земле не было. Не блестело ничего на обочине, не белело под каруселями и под гигантскими шагами.
