— Ты, Семеныч, у нас тут самый старший. Да еще и из учителей. Вот тебе, считай, ученик. Постарайся, чтобы парень выжил в первых боях.
Поучи его. Я старался. Парень — выжил. Я учил его, как менять позицию. Как эту позицию выбирать, долго и тщательно рассматривая все подступы. Как заранее готовить еще две-три лежки, чтобы можно было в момент — кувырком, на четвереньках, ползком добраться туда и, пристроив пулемет, снова поддержать своих. С ручным пулеметом позади отряда хорошо. Он тебе и пулеметную точку подавит на расстоянии, и прикроет отступающих бойцов, если что. Плохо только, что магазин у него малой вместимости. На хороший бой никак не тянет. Приходится постоянно таскать в сумках пять-шесть снаряженных круглых неудобных железяк — тяжелое дело. В свободную минуту у нас с ним, бывало, начинались всякие умные разговоры. Илья впитывал любую информацию, как губка. Вот только с терминами… Да и вообще — с каким-то фундаментом в образовании было у него совсем никак, похоже.
— А что это — относительность? — вдруг поднимал голову. Я хотел сначала пошутить насчет того, что относительность — это совсем не то, чтобы отнести что-то куда-то. Но посмотрел на него — ждет ведь ответа!
— Относительность, спрашиваешь? Ну, как тебе объяснить, неучу…, — смеюсь, чтобы не обидно было.
— Я пять классов закончить успел! Ага. Все-таки успел зацепить мирное время. Учился, говорит. Но — всего пять классов. И гордится этим.
— О! Так это ты просто молодо выглядишь, понятно. Значит, целых пять классов? — я тяжело вздохнул, глядя поверх сосен на красную полосу заката. — Это, знаешь, совсем хорошо. Это просто здорово, что ты уже грамотный. Но вот относительность… Как пятикласснику рассказать теорию относительности? Или ему просто надо определение усвоить? Чтобы в разговоре понимать, о чем командир сказал или замполит?
— А давай, я тебе лучше на примерах! Вот, скажем, дать тебе один сухпай — это много или мало?
— Один? Мало, конечно, — тут он в себе уверен. Ему один сухой паек — так, размяться перед хорошим ужином.
— А если пять сухих пайков?
— Натовских или наших? — заинтересовался Илья.
— Предположим, натовских.
— Тогда… Ну, тогда вроде как нормально, но все равно мало.
— А сто пайков?
— Да где ты здесь возьмешь сто пайков, Семеныч? Он быстро перенял от всех в отряде это обращение к старшему по возрасту на «ты» и по отчеству. Да я и сам давно привык к такому.
— Ты вот в школе задачки решал про яблоки, да про груши — там же яблок не было? Вот и представь себе сто сухпаев. Натовских. Со сроком еще на пять лет вперед. Сто! Это тебе как?
