Штрафбатовцы один вслед за другим, пригнувшись, раздвигая заснеженные ветки, вынырнули из ельника. Форт молчаливо возвышался на пригорке, в паре километров. Над озером стелился редкий туман, что давало шанс подкрасться незамеченным. Идти было тяжело. Берцы намокли, проваливались в глубокий, подтаявший снег. Открытую местность почти пробежали, оставив за собой извилистую темно-синюю нитку, тянувшуюся из леса. Повалились у заиндевелых кустарников, разросшихся по берегу озера. Дышали словно гончие после травли зверя на охоте.
- Привал десять минут, - выдавил Симаков хриплым голосом. Беспокойные глаза прощупывают группу. Выдыхаются разведчики. Мало тренировал в лагере. С другой стороны, молодцы. Пятнадцатикилометровый марш-бросок по лесу одолели. Не стонали…
- Командир! Грузовик! - вскрикнул Виктор, схватился за снайперскую винтовку. - Что делать?
Симаков подхватился, сгреб автомат и, доверившись зоркому стрелку, зловеще прохрипел: - Витя! Бегом влево на сто метров. Цель сержант. Взмахну рукой, вали! Остальные за мной! - и рванулся к форту.
Разведчики, задыхаясь, бросились за начальником. Спринтерская дистанция в гору дается с трудом. Вот и бетонная стена: холодная, скользкая, замшелая. Прижались. Замерли. Гадко и тревожно, словно прикоснулись к болотной жабе. Последним добежал Рудик, замыкавший группу. В глазах круги. Легкие работают, как кузнечные лемеха. Немного отдышавшись, армянин прошептал:
- Кажется, не заметили… Пронесло!.. Действуем по плану? Да?
Симаков махнул головой, приложил палец к губам. Рука скользнула к берцу правого ботинка. Еле слышный скрип ножен. Добротная кожаная рукоять уверенно легла в руку. Зрачки ярко вспыхнули. Мышцы налились, натянув куртку. Разведчик, словно барс, готовился к прыжку. Осторожно выглянул из-за угла.
Крытый грузовичок заворачивал к КПП. Массивные ворота пронзительно завизжали, медленно открываясь.
Щуплый низкорослый охранник тылового подразделения в каске и шинели лениво приблизился к машине. В глубине за воротами, широко расставив ноги-столбы, вальяжно раскачивался сержант - дежурный контрольного пункта. Мясистое, с крупной челюстью лицо, напряжено. Глаза-угольки внимательно прощупывали грузовик. Рука в кожаной перчатке высоко поднята.
Тщедушный афроамериканец застыл у двери, широко улыбается гражданскому, требуя документы.
- Пошли! - прорычал Симаков и, отклонившись, резко, мощно выбросил правую руку вперед.
- О-о-х, - раздался тихий полустон у машины. Дневальный, будто птица, взмахнув руками, осел на снег. Лезвие американского штурмового ножа на две трети вошло под левую лопатку.
