- Дорогой Франц, - разглагольствовал гигант возле в машины, - я жду обещанного гуляша и наваристого русского борща. Вы видите, американцы растерялись. И мы их перестреляли в лесной чаще, как поросят в свинарнике.
- Да, Отто, вам осталось совсем немного, показать удаль под Маасом и похвастаться первым фюреру. Обед состоится, как обещал. Пока мы посмотрим на рождественский подарок от русского штрафбата. Я думаю, вы будете изумлены. Картину сражения запечатлит фотограф из газеты «Фолькишер беобахтер». Мы его возьмем с собой. Транспорт, где он ехал, разбит. Бедолага в панике.
- Не вижу препятствий, Франц. Впереди место свободное. Тем более, он потратил на меня половину пленки. Я люблю кураж. Все для истории. Господин Ланцберг, - окликнул диверсант корреспондента партийной нацистской газеты. - Мы уезжаем, прыгайте к нам в машину.
Худощавый фотограф в длинном кожаном пальто, фетровой шляпе суетился возле раненых солдат, расставлял их возле упавшей, но уже сдвинутой с дороги, ели. Длинное пальто явно мешало в работе. Но видимо, фотограф чувствовал себя более уверенным в такой одежде, считая, что похож на работников тайной полиции. - Одну секунду, - отозвался фотокорреспондент. - Внимание… Вспышка. Снимок готов.
Газетный клерк подбежал к вездеходу, стал извиняться: - Оберштурмбанфюрер, извините, ради бога. Столько впечатлений! Одно ваше фото, где вы ранены на поле боя, принесет газете дополнительный тираж. Сейчас очень необходимы положительные, победные материалы. Нужно поддержать германский национальный дух.
Губы Отто Скорцени растянулись в самодовольной улыбке, здоровый глаз возбужденно заблестел. Эсэсовец, держась за дверь, произнес: - Я знаю, меня любят молодые кухарки и вдовы. Их сейчас миллионы. Размещайте фото, если это поможет нации.
- Садитесь, Ланцберг, не задерживайте нас, - поторопил фотографа Ольбрихт. - Ваша работа впереди.
- Спасибо, господин подполковник, - корреспондент, смущаясь, торопливо уселся рядом с Криволаповым.
- Поехали, Ваня, - немец хлопнул перчаткой по плечу русского коллаборациониста. - Вези нас на Куликово поле.
Армейский вездеход «Хорьх-901», в сопровождении мотоэкипажа и командирской «Пантеры», тронулся в путь. Сзади уже дрожала земля от лязга гусениц и шума майбаховских моторов. 21-я танковая дивизии, значительно усиленная «Королевскими тиграми», стремительно рвалась к Маасу. Заповедный бельгийский лес все больше наполнялся звуками, сопровождавшими такие понятия: как сила, разрушение, смерть.
