Господин слева от толстяка был облачен в старомодный, торжественно черный костюм. На его бледном, морщинистом лице с острым носом и поджатыми губами все время сохранялось выражение брюзгливого недовольства, какое бывает у людей, страдающих язвой желудка. Но самым примечательным в нем был, несомненно, череп. В форме башни, абсолютно лысый череп, болезненно-желтоватой окраски, почти как у скелета.
Не скрою, при виде этих людей меня объял ужас. Я почувствовал свою полную беззащитность перед этим, как я догадывался, враждебным мне, беспощадным миром богатства и могущества. Одному я удивлялся, да и по сегодняшний день это осталось для меня загадкой - как меня вообще могли сюда допустить, а не направили в нижние инстанции. Безусловно, причина крылась не в Нидермейере. Потому что едва я проговорил: «Моя фамилия Вульф, доктор Вульф, я явился по рекомендации господина Нидермейера», как все три господина переглянулись в недоумении.
- Вы имеете в виду Нидермайера с дортмундских металлургических? Фамилия через «ай»? - осведомился после небольшой паузы толстяк.
- Нет, через «ей». Нидермейер из Грюнбаха, - выдавил я из себя, почти пристыженный. О кишках и кожах я благоразумно промолчал, потому что при слове Грюнбах даже секретарша, хорошенькое белокурое создание с кукольным личиком, отвернулась, чтобы скрыть улыбку.
- Вы знаете такого? - спросил толстый элегантного. Тот небрежным жестом наманикюренных пальцев как бы смахнул со стола и Нидермейера, а с ним и весь Грюнбах, обратив их в ничто. Голос его прозвучал при этом почти сердито:
- Может быть, кто-нибудь из мелких акционеров? Откуда нам знать их всех?
Престиж Нидермейера упал в моих глазах до нуля. Да, здесь были иные масштабы, чем в Грюнбахе!
Тем не менее толстяк ободряюще показал мне на кресло:
- Садитесь, пожалуйста. Вы хотели сделать нам предложение, какое-то открытие или нечто в этом роде? - В его тоне слышались довольные нотки, он даже предложил мне сигару.
По всей вероятности, между тремя господами происходило какое-то конфиденциальное совещание. Возможно, мне было позволено предстать перед ними только потому, что столь экстравагантный гость мог внести некоторое разнообразие в деловую рутину - маленькое развлечение в антракте между серьезными разговорами. Во всяком случае, иронический взгляд, которым элегантный окинул мою скромную персону, делал такое толкование весьма вероятным. И только один из трех - господин с черепом скелета - явно был лишен чувства юмора и до конца сохранял на лице горько-строгое выражение.
