— Быстро лезь наверх! — приказала я переселенке и за шкирку подняла ее, пока наша опора окончательно не рухнула.
Девчонка молча схватилась за уступ и слегка подтянулась. Я толкала ее под зад снизу. В следующий миг она животом перевалилась на маленькую площадку, а за край схватилась я, и вовремя. С жалобным хрустом, знаменующим окончание жизни этой конкретной сосны, тлеющее дерево рухнуло в пропасть. Мои ноги, оставшиеся без опоры, повисли в воздухе.
Не думать! Не думать! Не паниковать!
Носками сапог я медленно нащупала выступы, за которые зацепилась, и слегка подтянулась, уложив на край уступа уже локти. Почти. Еще немного и…
— Гар!
Это была та самая, единственная не подпаленная, птица, и эта тварь, налетев на меня, как гарпия, вцепилась когтями в спину и начала с остервенением драть, при этом хлопая крыльями и долбя своим загнутым клювом меня в темя. Самое ужасное в данной ситуации было то, что я даже отмахнуться от нее не могла, вися над этой чертовой пропастью, простите, на соплях!
«Финал моей комедии!» — с трагической ясностью осознала я, закрывая глаза.
— Га… — очередной птичий крик оборвался на середине смачным ударом.
Я в удивлении распахнула глаза. Неужели чиркаш решил вступиться за хозяйку?! Они же скорее добьют и дотопчут, нежели придут на выручку! А! Все в порядке, картина мира не рухнула. Мой чиркаш стоял, прижавшись боком к скале, и с интересом наблюдал за необычным зрелищем, а прямо надо мной возвышалась Аленка. Глаза девчонки горели безумным огнем, а в руках она держала окровавленный металлический хлыст, которым, по-видимому, и проломила череп напавшей на меня птице.
— Помоги! — пропыхтела я, и только тут Аленка отмерла.
Брезгливо выбросив хлыст в пропасть (дура, как я теперь с чиркашем без него справлюсь?!), она упала на колени и, схватив меня за остатки жакета на спине, помогла забраться на небольшой уступ. Мы повалились на холодный камень и, тяжело дыша, уставились в небо. Я позволила себе лишь пару секунд отдыха, а потом резко поднялась и поставила на ноги все еще находящуюся в шоке переселенку. Хорошо хоть не сопротивляется, потому что времени на пререкания у нас нет. Разбуженные шумом, в воздух начинали потихоньку взмывать другие гаргары.
Первым делом я закинула на чиркаша Аленку, а сама залезла сзади нее. Ноги скользнули в стремена, и тут меня ждал неприятный сюрприз. Я-то думала, чиркаш со страху жмется к скале, а на самом деле эта «зубастая лошадь» просто пыталась снять седло, перетерев подпругу. Кожаный ремень даже на вид был изрядно потрепан, но еще держался, а вот сапоги стремян измялись настолько, что засунуть в них ногу мог разве что косолапый паучок.
