Нет человеческих слов, способных передать степень концентрации, к какой я заставил себя взлететь в тот обрушивающийся момент, чтобы протянуть сбоку указующий палец, как молния чиркнувший над несчастным листком:
— Это не твой телефон!
И ногтем, ногтем в семь цифр, бочком выписанных неизвестным почерком по клеткам:
— Не твой! Не твой! (Упырь фиговый! Попался!) — а сам дрожу.
Теперь всегда будет стыдно вспоминать, как он затрясся и начал съеживаться, еще не оборачиваясь, и пропадать, еще не начав бега к двери, массивной, со стеклами и медными ручками, ведущей вниз из тихого магазина, в улицу, — отсюда, из недвижного воздуха, обитаемого запахом пыли и бумажного легкого тления... И все-таки успело передо мной обернувшееся жалкое лицо, скорежившись, расплакаться белесыми хлопающими ресницами — так расплакаться истинно, нечаянно и мутно, как последний дождь перед зимой, который, кажется, сам безнадежно желал быть снегом, но земля не признает его в ожидании почему-то других... В жизнь ему не понять, каких других и чем он отличается.
Медведь никогда не ест свежее мясо. Он его закапывает куда-нибудь в мох, забрасывает сверху ветками, сучьями — чтобы оно немножко тронулось. Потом достает и ест.
Так было один раз с Сергеем. Когда он пошел в лес и столкнулся нос к носу с огромным медведем, он так испугался, что забыл про ружье: он вдруг вообразил, что забыл ружье дома. Тогда он бросился на землю и прикинулся мертвым: задержал дыхание. Медведь наклонился над ним и стал слушать, сначала одним ухом, потом другим. Долго слушал. Сергей не дышал. Потом медведь схватил его зубами за куртку и потащил. Сергей глядел одним глазом. «Куда он тащит?.. к болоту?.. только не в воду!.. я же утону!» — думал Сергей. Но медведь не дошел до воды, а разрыл место на берегу и стал прятать Сергея. Прикрыв мхом, он натаскал валежника и набросал сверху. Но не плотно: Сергею было видно сквозь ветки. Медведь отошел в сторону и долго наблюдал за кучей. Ушел, потом вернулся. Сергей продолжал лежать, он знал, что медведь будет возвращаться еще несколько раз. Так и было. Наконец Сергей решился вылезти. В это время уже смеркалось, и он не пошел домой, боясь столкнуться с медведем, а решил залезть на дерево и дождаться утра. Но медведь опять вернулся. Он сразу увидел, что куча разворочена. Подошел, обнюхал это место и, убедившись, что Сергея там нет, уселся рядом и стал бить себя передними лапами по голове. Сергей глядел с дерева. Медведь не стал его искать: ушел и больше не возвращался.
