Я медленно села и глубоко вдохнула. Нужно держаться. Если я буду оглядываться на прошлое, я так и не встану с кровати. Я сама решила приехать в Сиэтл. Я решила покинуть дом. И я решила оставить Декса в декабре. Все было в моей власти, нужно было помнить об этом.
Я слушала Декса снаружи, уловила тихую музыку, закрывались шкафчики на кухне. Шорох за дверью продолжался. Но я не переживала, что это призрак или сверхъестественное существо. Это не был демон. Это был Жирный кролик. И он точно мог меня взбодрить.
Я добралась до двери в темноте, открыла ее и смотрела, как голова французского бульдога поднимается, он улыбнулся мне, свесив язык. Он прошел в комнату со светом из коридора и тут же принялся прыгать вокруг меня и лизать руки.
— Эй, толстячок, — услышала я певучий голос Декса из кухни.
Я выглянула в ту сторону. Пришлось дважды моргнуть, чтобы глаза прояснились. Декс пританцовывал у плиты под «Personal Jesus» от «Depeche Mode», крохотный фартук на нем смотрелся смешно, он молол перец в кипящую кастрюльку. Увидев меня, он застыл с мельницей для перца в руке, а потом спокойно выключил звук на проигрывателе.
Я попыталась подавить удивление.
— Ты меня звал?
Он взглянул на меня и продолжил молоть перец.
— Нет. Теперь Жирного кролика зовут Толстячок. Толстячок Кроль, если официально.
— Вот как, — я посмотрела на радостного пса, который выглядел толще. Он точно не придерживался одной диеты с Дексом.
Я осторожно прошла к нему, посмотрела на фартук.
— Поцелуй повара, — прочитала я вслух. — Классика.
Он посмотрел на себя и улыбнулся.
— Это скорее предложение, чем приказ.
— Удивительно, что ты готовишь, — сказала я и заглянула в кастрюлю.
— Это макароны с сыром и нарезанными сосисками, — он вскинул бровь. — Еще одна классика.
— Ага, — сказала я и села на высокий стул. — Это твой ужин.
— Наш ужин, малыш, — сказал он, добавив соль и схватив бутылку острого соуса. — Знаю, ты привыкла лакомиться по вечерам, но в «Чез Дерри» ты получишь это.
Я вскинула брови, но не прокомментировала «Чез Дерри».
— Ты питался этим? Судя по тому, как твоя грудь пытается вырваться из фартука, ты, похоже, ел только сырые яйца и протеиновые коктейли.
В его улыбке была тень удовольствия, словно он ждал, когда я скажу что-нибудь про его новый вид. Я отвела взгляд, жалея, что упомянула это. Но было любопытно, и его футболка уж очень тесно сидела.
— Я о том, — продолжила я, изучая линии на стойке, делая вид, что я не побывала на ней в порыве страсти, — что ты вообще делал?
