И тут же кинулась к маркизе Катрин, надеясь, что та не слишком испугана. Впрочем, маркиза была какой угодно, но не испуганной.
— Все хорошо! — заявила она. — Все в порядке. Мы в моих владениях в… в моем королевстве…
— Шумно, — пожаловалась маркиза. Она опустилась на диван и снова замерла, как и в Трезмоне.
— Ну да… немного… — пробормотала Мари и посмотрела на окно, толком не понимая, за каким чертом оно открыто. Быстро прошагала и закрыла стеклопакет. Стало значительно тише. Потом снова посмотрела на маркизу.
— Так лучше?
Маркиза кивнула.
— Зачем мы здесь, в вашем королевстве? — спросила она в пространство.
— Потому что мой венценосный супруг решил, что так безопаснее! — сердито сказала Мари и протопала к холодильнику. Продукты, оставшиеся там, черт знает с какого времени, казались вполне съедобными. Только молоко определенно прокисло. Сколько же дней прошло здесь?
— Интересно, — задумчиво сказала Мари, — а им можно давать пиццу?
— Простите меня, Ваше Величество, — очень серьезно и четко проговорила Катрин. — Это я виновата во всех ваших несчастьях. Я не должна была приходить к вам, просить вас о помощи и перекладывать на вас свои заботы. Теперь вы вынуждены быть далеко от Его Величества, в то время как он участвует в войне, затеянной графом Салетом.
— При чем здесь Салет, когда мой муж… Ужасный зануда! Кто его просил? — Мари подняла глаза куда-то к потолку и погрозила пальцем люстре. — Попадешься ты мне!
— Он заботится о вас и принце… Лучше пусть зануда, чем… — и Катрин снова замолчала.
Мари замерла. Она прекрасно поняла, что именно не договорила маркиза. Она все мерила по себе. Впрочем… что уж теперь-то?
— Нам… Нам нужно придумать, чем заняться, — медленно сказала королева. — Я не знаю, сколько мы будем здесь. Хотите, я вам что-нибудь покажу, чего у вас нет?
Маркиза слабо пожала плечами.
— Как вам будет угодно, Ваше Величество.
Мари улыбнулась, вспомнив, какое впечатление на Мишеля произвели «живые картинки».
Она решительно подошла к телевизору. Взяла пульт и включила его, сразу же попав на какой-то рок-концерт.
Катрин зажала уши руками, а в следующее мгновение к ней в ноги ткнулся Серж, готовый расплакаться. Она подхватила его на руки и, поцеловав в макушку, прижала к себе.
— Не хнычь, — велела маркиза сыну и обратилась к королеве, кивнув в сторону того, из чего раздавались непривычные ей звуки: — Не уверена, что буду сильно сожалеть об отсутствии у меня чего-либо подобного.
