— Случаются даже более невероятные вещи, — совершенно спокойно ответил Мишель. Сложил еще стопку книг в ящик и закрыл его. — А коробки действительно закончились. Эта последняя, видите? Где у вас вход на чердак?
— И как это у вас выходит? — Мари поставила книжку назад на полку. — Идемте за… коробками.
Они вышли из библиотеки в гостиную, откуда лестница вела на второй этаж. Там небольшим коридором прошли к ее комнате — этот маршрут она преодолела бы и с закрытыми глазами. Потом была очень узкая лестница на чердак и люк в потолке. Мари откинула его и влезла наверх. Было темно и пахло пылью.
— Мишель, — сказала она вниз, откуда еще не поднялся ее гость, — там под потолком выключатель. Включите свет, пожалуйста.
— Ваше… эм… Мари, — проговорил он в сторону отверстия, в котором исчезла девушка. — Будьте любезны, объясните точнее, что мне следует сделать.
— О, Господи, — закатив глаза, проговорила она и нырнула назад, на лестницу, задев при этом Мишеля и оказавшись почти прижатой к нему.
— Выключатель, — выдохнула Мари, понимая, что отстраниться не выйдет, слишком тесно.
Он сделал шаг назад, сохраняя почтительное расстояние, соответствующее чести прекрасной дамы.
— Прошу прощения… — проговорил он, — давайте сделаем наоборот. Вы обратитесь к выключателю, а я достану коробки с чердака.
Мари быстро нажала на переключатель, и сверху полился свет электрической лампочки.
— Вы, правда, никогда не видели, как свет включать? — спросила она и снова, подтянувшись на руках, исчезла в люке.
— Никогда не видел, — подтвердил он, поднимаясь по лестнице, осмотрел чердак и спросил: — Что включается с его помощью?
Мари посмотрела на его голову, показавшуюся в люке, и, указав пальцем на лампочку, свисавшую с потолка, сказала:
— Электричество. Свет.
Мишель взглянул на лампочку, зажмурился.
— Какой яркий факел. И не чадит совсем.
Он влез на чердак и подошел к Мари. Она осматривалась по сторонам. Всю жизнь, сколько себя помнила, сюда сносились старые ненужные вещи. Но сколько здесь было истории! Взгляд сразу упал на коробку с рождественскими игрушками. Где-то там, рядом — коробка с куклами. И еще ее самые первые эскизы. Их хранили отдельно. Мари подошла к шкафу, стоявшему в углу, и вынула оттуда папку. К ногам плавно спланировал на пол рисунок золотистой змеи. Мишель наклонился, поднял его и стал внимательно рассматривать.
— Что это? — удивленно спросил он.
— Гадюка. Чуть не укусила меня, когда мы ездили в Пампон. Мне было лет двенадцать.
