После огня | страница 4



Она устало зашла в дом, долго возилась с туго завязанным под подбородком узлом косынки, поправила выбившиеся светлые пряди волос, которые ей теперь казались такими же тусклыми, как и она сама, и, наконец, посмотрела на Рихарда, сидящего за столом и жующего ломоть хлеба. Хлеб был очень свежим и крошился на столешницу.

— Обедать будешь? — спросил он, не поздоровавшись. — Прости, я тебя не дождался. Сейчас соберу.

Грета отрицательно мотнула головой. Ей совсем не хотелось обедать. Как и обычно. Она ела лишь потому, что Рихард говорил: надо!

— Не буду, — она медленно прошла к дивану и тяжело опустилась на него. — Меня уволили.

Рихард замер, не донеся ломоть до рта в очередной раз, и внимательно посмотрел на молодую женщину. Потом кивнул и легко сказал:

— Уволили. Понятно. По-твоему, это повод не обедать?

— При чем здесь обед? — нахмурилась Грета. — Как мы дальше будем?

— Найдем тебе другую работу, — пожал плечами Рихард.

— Вам легко рассуждать, — тоскливо протянула она. — Вспомните, сколько месяцев я оббивала пороги, прежде чем нашла эту. И если бы их учительница младшей школы не погибла… — резко замолчала и махнула рукой.

— Грета, мы только-только справили тебе новые башмаки. Теперь ты будешь оббивать пороги с шиком. И надеяться, что кто-нибудь еще погиб.

Рихард рассмеялся, но смех у него вышел тяжелым, будто удары молота о наковальню.

Чуть приподняв брови, Грета долго смотрела на пожилого человека, единственного близкого, который остался у нее на всей земле. И как бы ни шокировалпорой мрачный юмор Рихарда, у Греты получалось не задумываться об этом. «Он не такой, каким хочет казаться!» — твердила она себе. Остаться без Рихарда она бы не смогла. И Грета всегда помнила, как много он делал для нее, особенно в последнее время.

— Сейчас и начну, — поднявшись, усмехнулась она и направилась к выходу.

— Стой! — рявкнул Рихард. — Стой, говорю!

Она послушно остановилась и обернулась.

— За что хоть уволили?

— Герр Мёллендорф заявил, что я не обладаю независимостью мышления, а без этого учителю сегодня никак нельзя. Что еще не время возвращаться к учебникам Веймарской республики, и я слишком много на себя беру, предлагая ему, ветерану Вермахта, такое, — спокойно и равнодушно рассказывала Грета. — Всего лишь потому, что теперь директору понадобилось мое место для своей дочери. Две недели назад он так же уволил учителя немецкого языка. А через день новой учительницей стала фрау Мёллендорф, — она помолчала. — А говорят, что теперь учителям будет полагаться паек. Но вместо этого я осталась даже без жалования.