— Завтра мы все сделаем, Юлик. Сколько у тебя уроков?
— Пять.
— Вот и хорошо, у меня шесть, последний — физра. Раздевалка не запирается. Значит, пока все в спортзале, ты быстро проникаешь в женскую раздевалку, подсовываешь Светке в сумку флешку и записку и очень быстро оттуда сваливаешь. Усекла?
— Да, Леночка.
— Записку напечатаем на компьютере. Надо придумать текст. Собственно, я его уже придумала. «На этом диске записано твое грехопадение. В твоих интересах, чтобы этого никто не увидел, иначе можешь попрощаться с женихом. Если ты заинтересована, приходи сегодня вечером в десять часов…» Дальше указано место — это один пустырь, недалеко от школы. Мое личное стрельбище. Ну как?
— Нравится.
— И сколько мы с этой фотомодели стрясем?
Блондиночка словно ждала этого вопроса:
— Двадцать тысяч рублей.
— Десять, — поправила Элен.
— Ну да, десять тебе, десять мне. Всего двадцать.
— Тебе — десять тысяч? За что? Всю работу я сделала!
— Как за что? — Юля удивилась так искренне и мило, как умела только она. — За идею! Ведь это я тебе подсказала!
— Ты, ты. Я просто сомневаюсь, не много ли это — двадцать тысяч. Где она столько возьмет? Она же с богатыми людьми еще не породнилась.
— Пусть продаст что-нибудь. Нам какая разница?
— Да! — согласилась Элен. — Мы ведь не филантропы! Только ведь она будет меня ненавидеть…
— И пусть! Тебе учиться осталось несколько месяцев!
— Ты и тут права…
Тем же воскресеньем Элен ждал удар в виде письма от Модератора.
«Уважаемая Элен!
Вынужден сообщить Вам, что сайт более не нуждается в Ваших услугах. Спасибо за сотрудничество. Просьба более не беспокоить: Ваши письма будут удаляться непрочитанными.
Желаю всего наилучшего».
Как? За что? И это вся благодарность за целый год беспорочной службы? Неужели во всем виноват творческий кризис? Не может быть! Ведь кризис бывает у всех, разве редактор этого не понимает?
Элен ушла из дома, сказав, что нужно в магазин. Не хотела, чтобы Юля видела ее подавленной.
Долго брела куда глаза глядят, уселась на скамейку и по-настоящему заплакала, уткнув лицо в ладони.
Убрав руки от глаз, Элен обнаружила, что возле ее лица находится какой-то посторонний предмет.
Это был носовой платок, аккуратно сложенный. Молодой мужчина лет двадцати семи держал его тремя пальцами.
Это был именно мужчина — у Элен язык бы не повернулся назвать его молодым человеком, парнем или как-то еще в этом роде. На нем была коричневая куртка не из самых дешевых, черная водолазка и черные вельветовые брюки. Волосы средней длины, почти как у Элен, и того же цвета. На указательном и среднем пальцах — золотые кольца. Загорелый — видно, только что с юга. Симпатичный.
