— Рой! Не давай лошади замедлить ход! — заглянув в повозку, мать увидела младшего, который держался за левый борт и смотрел на дорогу позади. — Майли, с тобой все в порядке?
— Да, мам. — он обернулся и увидел сильно обеспокоенную мать. — Со мной все хорошо, мамуль. Что это за животные?
— Не знаю, солнышко, но главное они отстали. Ты сиди и крепко держись! — сын кивнул.
Где-то впереди, выпирая из земли посреди дороги, одинокий камень на протяжении многих лет докучал людям. Его хотели выкопать, но это было бесполезно. Подземная часть камня была размером с дом. Эту часть дороги засыпали песком, но это помогало только до первых дождей. В итоге камень оставили в покое. Никто не ездил по этой дороге на большой скорости, потому он не наносил серьёзного ущерба людям и их имуществу.
Повозка двигалась по дороге очень быстро. Ни сын, ни мать в этой темноте не заметили тот самый камень, и вскоре в него влетело колесо. Раздался хруст и часть колеса разлетелась в щепки, повозку повело, уводя с дороги. Накренившись, она поворотным кругом врезалась в землю и перевернулась, застряв в деревьях.
Рой, собрав волю в кулак, поднялся с земли. Рука и ребра ныли от боли, дышать было трудно. Во рту стоял привкус крови. Рядом лежал отломанный фонарь, подняв его и осмотревшись, он увидел недалеко лежащую мать, которая была без сознания. Сын подошел к ней. Убедившись, что она дышит, вздохнул с облегчением. Сбоку донеслось фырканье. Лошадь не пострадала, лишь сломанная упряжь её немного тяготила.
— Майли! — крикнул он, никто не отзывался.
Подойдя к повозке, осмотрел её и не найдя возможных мест, чтобы подлезть под неё, не обращая внимание на боль, попытался приподнять, но деревья не давали этого сделать. Издалека послышался до ужаса знакомый звук.
— Нет, нет, нет! — Рой еще раз приложился всеми силами к повозке, та не поддавалась. — Нет! Майли! Майли! — кричал он, на глаза накатывали слезы, но брат не отвечал. А клацающий звук становился ближе, — Зараза! Ну давай же! — рухлядь осталась неподвижной.
Рой в слезах побежал к лошади, достал нож и трясущимися руками начал быстро перерезать ремни, освобождая её. Перерезав супонь и освободив от хомута, за поводья подвел животное к Лиле. Закинув мать на лошадь, он вернулся к повозке:
— Майли! Майли, ну, пожалуйста, ответь, братишка! — кричал старший, рыдая и всеми силами прикладываясь к повозке. Кираки были уже совсем рядом, их клацающий звук врезался в его уши, — Майли! Прости! Прости! — Рой развернулся, вскарабкался на лошадь и крепко обхватил мать:
