в тени гигантской пальмы, или просто тихонько сидели. Они казались образцовой любящей парой. Но вблизи на их лицах читалось напряжение. Слишком вежливые, слишком задумчивые, слишком внимательные. Фосси старался сохранять самоуверенный вид, точно ничего между ними не случилось, да и случиться не могло, но в этом ощущалось что-то неверное, нерешительное и фальшивое. Если Мэри-Энн отходила от него на несколько шагов, даже ненадолго, он весь сжимался и заставлял себя не наблюдать за ней. Но минуту спустя уже не спускал с нее глаз.
По крайней мере, в присутствии остальных они носили маски. За столом они говорили про планы роскошной свадьбы в Кливленд-Хайтс — двухдневный раут, уйма цветов. Но и тогда их улыбки были чуток вымученные. Они чересчур быстро выстреливали шутками, они держались за руки, будто боялись отпустить.
Так не могло продолжаться долго, и, разумеется, однажды оборвалось.
Под конец третьей недели Фосси начал договариваться об отправке ее домой. Поначалу, сказал Крыс, казалось, что Мэри-Энн его решение приняла, но через день или два она погрузилась в беспокойное уныние, сидела одна-одинешенька у края периметра: плечи сгорблены, голубые глаза непроницаемы, она полностью ушла в себя. Несколько раз Фосси к ней подходил и пытался разговорить, но Мэри-Энн только смотрела на темно-зеленые горы на западе. Ее притягивали дикие джунгли. По словам Крыса, взгляд у нее был затравленный. Но он был полон не только ужаса, но и восторга. Словно бы она подошла к краю чего-то, словно бы она очутилась в ловушке на ничейной земле между Кливленд-Хайтс и джунглями. Семнадцать лет. Совсем еще девчонка, невинная блондиночка, но разве не все такие?
На следующий день она пропала. Шестерых «зеленых» тоже не было.
В каком-то смысле, говорил Крыс, бедный Фосси ожидал этого или чего-то в таком духе, но боли это не уменьшало. Парень сломался. Горе взяло его за горло, сжало и не собиралось отпускать.
— Пропала, — раз за разом шептал он.
* * *
Прошло почти три недели, прежде чем она вернулась. Но в каком-то смысле она вообще не вернулась. Не полностью, не вся.
По чистой случайности, поведал Крыс, он не спал и увидел ее. Сырой туманной ночью ему не спалось, поэтому он вышел покурить. Он просто стоял и смотрел на луну, и вдруг с запада, на опушке джунглей появилась, точно по волшебству, вереница силуэтов. Сперва он ее не узнал — маленькая тень среди шести прочих теней. Звуков не было никаких. И ничего материального. Семь силуэтов словно бы плыли над землей, как призраки или духи, мглистые и нереальные. И пока он смотрел, сказал Крыс, ему вдруг пришла в голову мысль о жутком опиумном кошмаре. Силуэты двигались, но одновременно и не двигались. Беззвучно, один за другим они поднялись на холм, миновали проволоку и нестройной вереницей проплыли через лагерь. Именно тогда, сказал Крыс, он различил лицо Мэри-Энн. Ее глаза как будто светились в темноте — не голубизной, а ярко сияющей зеленью джунглей. Она не помедлила перед бункером Фосси. Она, держа в руках винтовку, быстро прошла к бараку спецназа и последовала за остальными внутрь.
