Теренс скривил лицо.
— Кто же его пытал?
— Парашютисты (стр. 60).
Пытки водой, пытки электричеством, подвешивание за ноги и другие истязания — вот чем прославили себя французские каратели, устроившие кровавый шабаш в Алжире. Пытки отнюдь не были делом рук лишь отдельных потерявших человеческий облик извергов и садистов. Истязания официально узаконил специальный приказ французского военного командования, изданный в 1957 году под кодовым наименованием «Операция Шампань». Они насаждались в войсках и поощрялись генералами, занимавшими ключевые командные посты. Бывший командир 10-й парашютной дивизии генерал Массю еще в 1957 году с цинизмом заявил в ответ на вопрос корреспондента: «Пытки, пытки — у вас только одно это слово на языке. Но я должен их применять и не стану поступать иначе». Сейчас этот обер-палач, повышенный деголлевским правительством в должности, командует войсками 6-го военного округа во Франции.
Французские каратели применяли в Алжире нс только вооруженное насилие, но и вели войну особого рода — так называемую психологическую войну. Они пытались растлить души людей, внушить патриотам неверие в собственные силы, в правоту борьбы, склонить к сотрудничеству с колонизаторами местное население и тем самым политически изолировать национально-освободительную армию. Французские военные пропагандисты сгоняли население на собрания и митинги, на которых прославляли «цивилизаторскую миссию» Франции, обливали грязью борцов за свободу. Они разбрасывали миллионы клеветнических листовок, призывавших алжирских воинов к капитуляции и переходу на сторону захватчиков. Уничтожая плоды многовекового труда алжирского народа, французские войска одновременно кое-где прокладывали новые дороги и строили мосты, выдавая это за «щедрую заботу» армии о нуждах населения. В составе французских войск в Алжире были сформированы подразделения, ведущие «психологическую войну» — «роты громкоговорителей и листовок», повсеместно созданы так называемые специальные административные секции (CAC) с задачей оказывать повседневное влияние на местное население и бороться против революционного подполья, а во всех звеньях командования образованы руководящие пропагандистские органы — 5-е бюро штабов.
Одного из таких ревностных поборников «новых методов» войны мы видим в романе. Полковник Латур, командующий французскими войсками сектора, предлагает «задушить восстание добром. Половину его людей составляли «командос в белых халатах», как их называли, — врачи, инженеры, агрономы. Они отправлялись в горы, к враждебным племенам, без оружия, с протянутыми в знак дружбы руками. Они приносили в дар еду и одежду, лечили больных, строили дороги и мосты» (стр. 87). Автор романа сумел разглядеть, что в основе «умиротворения», проводимого Латуром, лежал обычный подкуп, что мелкими подачками он стремился предотвратить массовый переход местного населения на сторону Фронта национального освобождения. «Все эти люди — крестьяне и думают желудками», — цинично заявляет этот «умиротворитель». Но все же следует сказать, — и в этом один из недостатков книги, — что в изображении Льюиса Латур выглядит, скорее, как бесплодный мечтатель, чем как расчетливый, утонченный каратель, рьяный проводник политики «кнута и пряника», каким он является в действительности.
