— И куда они делись? Почему оставили здесь все эти книги, мебель, вещи? — Лиля отвлеклась от созерцания шкафа и повернулась к Неву, неосторожно направив фонарик ему в глаза. — Ой, прости.
— Сложно сказать, — Нев откинулся на спинку кресла, задумчиво потер подбородок. — Можно было бы предположить, что они по какой-то причине в спешке покинули дом. Или это был не основной дом, а своего рода дача, дом за городом, из которого они однажды уехали, а потом не вернулись. Погибли или переехали в другую страну, а в этой все бросили. Мало ли вариантов? Немного смущает другое: я никак не могу понять, в какое время здесь кто-то жил? И кто именно? В том смысле, что я не вижу никаких индивидуальных вещей.
— То есть? — не поняла Лиля.
— А вот посмотри, — Нев сделал приглашающий жест, и Лиля подошла к столу. Он принялся выдвигать и задвигать ящики. — Здесь только какая-то общая канцелярка. Ничего личного. Ни ежедневника, ни блокнота, ни открыток, ни чеков, ни счетов за электричество, ни писем, ни детских рисунков — ничего. Никаких милых сердцу мелочей, которые мы обычно суем в ящик письменного стола, или бумажного мусора, который сохраняем на всякий случай. Ничего, что указывало бы на владельца, его имя или возраст. На то, с кем он или она тут жили.
— Ты прав, — Лиля снова перевела луч фонаря на шкафы с книгами. — То же самое и с библиотекой. Стандартный набор русской классики, советской классики. У меня дома была примерно такая же. Я имею в виду, у родителей.
Ее взгляд упал на одну из полок, самую нижнюю, и она осеклась, как будто вдруг забыла, что хотела сказать дальше. Внимательно изучив корешки книг, она позвала:
— А теперь ты подойди ко мне, пожалуйста. И скажи: ты видишь то же самое, что и я?
Заинтригованный Нев встал с кресла и взглянул на книги, на которые она указывала лучом фонаря. Сначала он не смог прочесть названия, а потом удивленно вздернул брови.
— Ничего себе…
— Вот именно. Откуда здесь целый ряд книг на чешском? Это же чешский?
— Похоже на то, — кивнул Нев. — Точно не польский. В крайнем случае, словацкий.
— Мне кажется, наткнуться в российской сибирской глубинке на дом с книгами на чешском языке довольно сложно. Как и наткнуться на подобный дом посреди леса вообще. И какова вероятность, что это сделает группа людей, среди которых есть чех?
— Может быть, мы опять спим? И все это нам только кажется?.. Ай! За что?
Лиля довольно чувствительно ущипнула его за руку, расплываясь в довольной ухмылке.
