— Что ты тут делаешь? — рявкнул Оргрим. — Ты уже на территории Приграничья. Здесь не место мальчишке.
— Я подумал, вы в беде, — возразил Борун.
— Считается, что ты должен держаться подальше от сражений. Ты разведчик, а не Хранитель. Ты пока даже не мужчина.
— Мне почти четырнадцать.
Несмотря ни на что, Кейн не смог удержать улыбки. Ему нравился Борун. Мальчик напоминал ему Даннарда.
Оргрим с сожалением покачал головой.
— Пошли, — сказал он. — Давайте возвращаться. Цитадель ожидает своего самого молодого Хранителя. Однако я умолчу о том, что он проигнорировал мои указания и помчался как безумец.
Кейн колебался. Он понимал, что не справился, не оправдал доверия. Всех их могли убить.
— Я подвел тебя. Думаю, я не подхожу, чтобы стать Хранителем.
— Никто не может быть уверенным в том, как поведет себя, оказавшись нос к носу с демоном, — спокойно ответил Оргрим. — Мы раньше отправляли в Приграничье мальчишек. Детей не старше Боруна. Все они тронулись умом. Только настоящий мужчина, уверенный в своем разуме, способен устоять перед демоном и не обделаться. Ты убил троих демонов и спас Тарану жизнь.
Таран не мог отвести взгляда от вражьих трупов. Они уже начали разлагаться, растекаясь лужами черной липкой грязи.
— Я тебе должен, брат.
Кейн пожал плечами.
— Ты сделал бы то же самое для меня.
Взобравшись на холм, они отправились на запад, назад к Сторожевой Цитадели, великой твердыне, которая охраняла Восточный предел от всякой нечисти, от всего самого ужасного, что исходило от хребта Дьявола.
По пути они остановились на берегу Ледотая. Кейн смывал с лица кровь демона, когда Борун опустился на землю рядом с ним. Разведчик с тоской глядел через реку.
— Однажды я стану Хранителем. Как ты.
— Тогда готовься к годам дрянной еды и твердой, как наковальня, кровати. — Кейн неожиданно расплылся в улыбке, вспомнив, как поддразнивал Даннарда, когда еще была жива их мама. — Лучше нарасти немного мускулов на свои тощие руки.
— Я сильнее, чем кажется!
— Ха! Думаю, на той девчонке, что тебе нравится, и то больше мяса.
Борун бросился на Кейна, который стоял неустойчиво, наклонившись над рекой. Оба рухнули в воду, подняв тучу брызг. Вода была такой холодной, что у них перехватило дыхание, при этом оба неистово хохотали. Они принялись бороться и окунать друг друга в воду, как делали это Кейн с Даннардом, когда были детьми. Это не притупило того гнева, что полыхал в нем, жуткой ярости, что готова была вспыхнуть в любое мгновение. Но, по крайней мере, в тот день он мог забыть обо всем и наслаждаться дружбой, которой суждено, как ему казалось, длиться вечность.
