— Когда я спущусь отсюда, то сверну твою шею, гандер!
— Попробуй! — Светч сломал ветку и сунул ее в огонь. Если сталь не работает, возможно, поможет огонь. Все звери боятся огня, как и демоны. А это существо было и тем, и другим. Он подхватил горящий кусок дерева и повернулся, ткнув им в грудь существа. — Гори, тварь!
Существо вскрикнуло, словно заорали все демоны в пекле, и Конану стало трудно сохранять свое преимущество. Он разомкнул ноги и уперся в землю, затем оттолкнулся и верхом на звере рухнул в пламя костра. Конан сумел отпрыгнуть в сторону, когда зверь упал в костер, скатившись по его жирной шкуре, охваченной огнем. Волк приподнялся и шагнул из пламени, пылая, словно нечеловеческий факел. Конан прыгнул к одеялу Ярла и схватил бурдюк мертвеца. Выхватив кинжал из ножен на поясе, он разрезал бурдюк и выплеснул все его содержимое на существо, в результате чего пламя усилилось. Он снова подскочил к зверю и пинком отправил его обратно в огонь. Яростные вопли зверя взвились вверх в ночь, а Конан и Светч по очереди толкали существо обратно в огонь своими мечами, стараясь не обращать внимания на жуткий запах, пока оно не сгорело до конца.
Ему потребовалось много времени для того, чтобы умереть.
Когда утреннее солнце взошло, слабый серый свет проник сквозь листву деревьев, Конан пошевелил пепел костра, его меч наткнулся на обгоревший череп. Человеческий. Он поднял его.
— Кто она? — спросил варвар. Светч пожал плечами.
— Я не знал ее. Может быть, она была ведьмой. Их много в этих краях.
— Да, — Конан отбросил череп и посмотрел вокруг. Они уже похоронили Ярла. С глаз долой, из сердца вон. — Ну, что теперь?
— Сейчас ничего. Я отправлюсь на восток. Там, как я слышал, в Турине есть работа для моего меча.
— Ты не скажешь тем, кто послал тебя, что зверь мертв?
— А должен ли? Дело сделано, и я свободный человек. Если я вернусь, они попытаются посадить меня снова в тюрьму. Хотя ты волен идти куда пожелаешь.
— Нет. Меня не встретят там теплее, чем тебя, — Конан мрачно улыбнулся. — Турин ты говоришь?
— Турин.
— Я никогда не был в Турине, — киммериец вложил меч в ножны. — Думаю, что мог бы посмотреть на него.
Он говорил, глядя за горизонт.
