— Откройте ворота, Кром!
На этот раз громовой голос перебил их страх командным тембром, и они скользнули к калитке и выглянули наружу.
В тусклом свете у ворот стоял незнакомец массивного роста, с широкими плечами и сильными конечностями. Голубые глаза незнакомца хмуро смотрели исподлобья, сверкая яростно в свете факела, обладая дикой жизненной силой, которая отсутствовала в глазах стражников. Большая грива черных волос, коротко подрезанных на лбу, спадала ему на плечи. Он носил рваные штаны и разорванную кольчугу с пятнами засохшей крови, на его талии был широкий пояс, на котором висели кинжал и широкий меч. В руках он сжимал большой сверток, обернутый в красный плащ.
— Как твое имя и что тебе нужно в Яралете? — спросил охранник ворчливо.
— Я – Конан, киммериец, — сказал незнакомец.
— Участвовал ли ты в битве, что ранее бушевала на равнине? — спросил второй.
— Откройте ворота. Я ранен, и со мной спутник, — ответил Конан.
Он откинул красный плащ, и стражники увидел голову молодой женщины, лежащей на плече незнакомца; ее глаза были закрыты, ее кожа казалась неестественно бледной на фоне алой ткани. Она пошевелилась и что-то прошептала бессвязно, но не проснулась.
— Почему вы медлите? — прорычал киммериец нетерпеливо.
Раздался звон ключей, и ворота распахнулись.
Конан прохромал мимо охранников со своей ношей и почувствовал их взгляд за спиной, когда направился по тускло освещенной улице, изгибающейся в сторону от ворот. Он услышал, как створка закрылась, и повернулся ключ в замке, и тогда один из гвардейцев крикнул ему вслед:
— Ты пошел на страшный риск, придя сюда после захода солнца, незнакомец. Ужас бродит по улицам Яралета.
Конан остановился и повернулся, но место у ворот под факелом уже опустело, и не было никого, лишь слышался звук поспешно удаляющихся шагов.
Он тихо выругался озадаченный и продолжил свой путь.
* * *
Вдоль устрашающе пустынной улицы киммериец проверял одну гостиницу за другой, но все были прочно закрыты, и никто не открыл ему, несмотря на злость его проклятий. Он видел свет, тускло мерцающий сквозь щели в дверях и ставнях домов, мимо которых он проходил, слышал страшный шепот и бормотание, раздающиеся изнутри. Он прошел мимо домов, которые были темны, молчаливы и заколочены, с черным крестом, нарисованным на стене. Деревянные части дверей и ставень этих домов был истерзаны и расколоты, как будто когтями. Но вот его терпению пришел конец, он положил женщину осторожно на землю около одного из заброшенных домов и вырвал своими железными пальцами дверь из проема. Вынув горящий факел из держателя на ближайшей стене, он открыл дверь и вошел внутрь.
