Карлос зашел в смежную комнату, бросил гитару, схватил куртку и открыл футляр гитары, где лежал пистолет-пулемет 38-го калибра. Завязалась перестрелка.
«У Риффа едва не сдали нервы, когда он из своей квартиры наблюдал за этой мясорубкой. У него не было оружия, беспомощно он увидел, как Карлос пристрелил Мухарбала и спокойно покинул место преступления».
Убедившись в смерти агента, Карлос рывком вылетел из квартиры, по-киношному перепрыгивая через стены, разделяющие внутренний двор. На бегу он прячет автоматический пистолет себе за пояс и исчезает в темноте между домами.
Оказавшись на оживленной улице, Карлос мгновенно сбавил шаг и как следует отдышался: погони не было, свидетелей, которые сейчас его могли опознать, — тоже, и даже электричество, вдруг погасшее в просматриваемом участке, также было за Карлоса. Он ухмыльнулся и впервые за это время потер себе виски. Боль растекалась от основания черепа до этих самых пульсирующих висков. Он облокотился о телефонную будку…
В квартире на Тулье была паника: Эдгар первым выскочил из квартиры, за ним Лейма и Урданета. Молодые люди бежали, практически перестав дышать, и пришли в себя только у Люксембургского сада, когда Урданета сказал, что надо помочь раненым. Оказавшись снова у дома Нэнси, они увидели истекающего кровью Жана Аррана, бредущего по улице и прижимающего руку к развороченной пулями шее. Из четверых остался в живых только он. Но толком узнать ничего не удалось: никто не мог опознать Ильича Рамиреса Санчеса — ни плохо знавшие его студенты, ни раненый комиссар Арран, который… отказался давать показания. Этот неудобный факт никак не укладывался у меня в голове. Зачем комиссару было отказываться от опознания? Только потом мне стало известно о роли «Моссада» в этой операции. По телефону Карлос рассказал мне, почему Арран так поступил на допросе.
— Они пришли в больницу, показали ему мою фотографию, и он сказал, что на этом снимке не я. И потом я узнал позже, почему он сказал это: Арран был так зол, что израильтяне устроили ловушку, где было убито несколько человек. Конечно, это был я, без сомнения. Единственный свидетель, который мог что-то сказать, — он сказал, что это не я. Этот комиссар Арран, он был героем Франции, знаешь? Еще 19-летним старшим сержантом он командовал первым танком, который вошел в Париж. Есть фотография перед отелем San Regis, и на фотографии есть он. И этот человек — герой, в которого мне пришлось выстрелить. Я его не убивал, потому что он не пытался стрелять в меня. Тогда я показал ему, что я быстрее его и двух других. Когда я смотрел из окна, я видел, что там были еще люди, которые ждали меня на улице. Я просто бежал, перепрыгивая с крыши на крышу… Это было похоже на фильм, один из этих экшен-фильмов из Голливуда, вы знаете? Мне удалось выжить.
