«Дождалась? Теперь ты всё увидела собственными глазами. Больно, Эва? Чертовски!» Я была согласна пережить неделю рабства, но только не видеть любимого мужчину рядом с прелестной незнакомкой. Не знаю, сколько бы ещё я так стояла, но тут взгляд Донована упал на меня. Мужчина передал малыша спутнице и кинулся через проезжую часть. Нет, это было уже слишком. Я не могла оказаться с ним рядом. Я бы просто умерла. Резко развернувшись, я побежала в проулок.
— Мартин, поехали! Быстро.
Детектив завёл мотор.
— С тобой всё в порядке?
— Не всё, но я справлюсь.
― Ты можешь пожить у меня, Эва, ― Мартин широко распахнул дверь, ― пока департамент не определится с твоим жильём.
Квартира-студия, огромное пространство с выделенной кухней, спальней и удобствами.
Лойс выставил на стол пластиковые пакеты с замороженной едой.
— Сейчас что-нибудь приготовим, и на боковую.
Перелёт утомил нас обоих. Я села за стол и потянулась к банке с шипучкой.
— И что я буду делать?
Лойс широко улыбнулся.
— Если останешься ― наведёшь порядок в моей холостяцкой берлоге. Я тут практически не живу. Всё время в участке.
Да, работы вокруг меня был непочатый край. Огромная квартира требовала женской руки.
— Почему ты не женат?
Мартин тяжело вздохнул.
— Я не смог жениться. В моей жизни была женщина, которую я очень любил. Но… так сложилось.
Я посмотрела на фотокарточки. Сотня, не меньше. Большие и маленькие, огромные, как портреты, эти изображения были, пожалуй, единственным украшением квартиры. Молодая темнокожая женщина улыбалась со всех. Высокая, статная, с пышной грудью и тонкой талией, она была так хороша, что я едва смогла отвести взгляд.
— Это она?
— Да. Даяна.
— Она умерла?
Лойс сверкнул глазами.
— Бог с тобой. Я надеюсь, она жива и счастлива.
Я устроилась поудобнее.
— Рассказывай. Я умею слушать.
Мартин вздохнул.
— А что рассказывать? Двадцать лет назад я получил ранение, очень неприятное. Словом, я уже не мог дать ей ни детей, ни любви, ни простых семейных радостей. Я порвал наши отношения перед свадьбой. Даяна улетела в Бразилию. Больше я её не видел.
— Что? Ты даже не поговорил с ней, не дал возможности самой принять решение?
Лойс поднял брови.
— Я хотел, чтобы она стала счастливой, вышла замуж за нормального мужчину, родила ребёнка. Я её сильно любил и не мог позволить жить с инвалидом.
— Но это неправильно.
— Возможно, но… что теперь об этом говорить? Двадцать лет прошло.
— И как ты справился?
Мартин бросил в микроволновку несколько пакетов.
