— Братом. Он мой единственный родственник.
— Счастливая. А вот у меня совсем никого нет.
Мы стали собираться.
— Эва, скажи, ты же сможешь держать язык за зубами? Энрике не должен ни о чём догадываться.
— Думаю, да.
— Надеюсь на твоё благоразумие. Наверное, ты не знаешь, что до тебя он был женат трижды. Каждая из жён была проданы в «Бездну». В последний момент он подписывал полный контракт.
— Случайная смерть, непреднамеренное убийство. Что же мне делать теперь?
— Просто жить.
— Что я должна ждать от следующих встреч? Меня будут пороть, резать, морить голодом?
Жасмин мягко улыбнулась.
— Ничего. Некоторые девушки пытаются сопротивляться, не понимают, что это бесполезно. С ними работают два-три месяца, внушают, что они пустое место, ничтожества, низкие твари. Ломают, в основном психически. Ты же молодец, быстро поняла, что лучше претвориться. Целее будешь. Я напишу заключение, что кукла готова. Только подыграй мне. Ты должна и дома оставаться безразличной ко всему, безучастной. И тогда тебя отвезут в Нью-Йорк. Завтра договорим. Встреча в кафе не вызовет подозрений. Мне иногда приходится беседовать с девушками.
Я провела рукой по шее.
— А это было обязательно делать?
— Да. Прости, но это было необходимо. Клеймо проверят. Без него ты просто не попадёшь к хозяину.
Мы вернулись в странный дом. Толстяк пришёл в себя, но, увидев моё платье, снова позеленел. Женщина взглянула на него с презрением.
— Успокойся. Считай, всю работу я выполнила за тебя. Спустись вниз и поспи.
Рональд затряс головой.
— Нет, только не в подвал!
Жасмин улыбнулась.
— Тогда спи тут. А мы с девушкой спустимся.
Добравшись до кровати, мы тут же уснули. Когда я открыла глаза, блондинки рядом не было.
Я тихонько поднялась по ступеням. Машина Энрике стояла во дворе, но в холле царила пустота. Я прокралась на второй этаж. Дверь одной из комнат оказалась приоткрытой. Голос мужа заставил меня вздрогнуть. Спрятавшись в нише, я превратилась в слух.
— Твоё дело не осуждать меня, а работать. Уверена, что Эва готова?
— Да. Думаю, парни довели её до той кондиции, когда она ещё не стала тряпкой, не потеряла остатки собственного достоинства, но научилась послушанию. Если мы выпустим её отсюда овощем, она долго не протянет. А ты ведь всё ещё хочешь получить её назад?
— Да, хочу. Я люблю Эву.
— Тогда зачем всё это затеял?
Послышался звук шагов. Я думала, что сейчас Энрике появится в коридоре, и плотнее вжалась в стену, но этого не произошло.
