— Удачи всем нам.
Янка завела мотор, и железный конь, или легированный верблюд, (как назывались тут машины?) резво помчал нас к марокканской бермундовине, как именовал Уджду мой сын.
Автомобиль мчался на запредельной скорости. Алька сверяла маршрут навигатора с картой.
— Нам бы музычку какую, чтоб не уснуть. ― Ромка вынул из кармана флэшку.
Магнитофона в машине не обнаружилось. Радио издавало странные шипящие звуки и совершенно не желало радовать нас бодрым мотивом.
— Потерпите, бойцы. Вот устроимся и отоспимся.
Ромка зевнул.
— А чего было ехать по ночи? Могли бы и в Касабланке выспаться.
— Совсем идиот? ― Янка зло сверкнула глазами в центральное зеркало. ― Если ехать днём, нас сразу обнаружат.
— Ага. А так не сразу.
— Так больше шансов остаться незамеченными, мой мальчик. ― Алёна широко улыбнулась.
— Это вы дуры, если думаете, что группу весьма странных туристов ещё не засекли. Нас, между прочим, с аэропорта пасти стали. Я хвост сразу заметил.
— А ты не промах. ― Алька рассмеялась. ― Значит, заметил? Нужно Дмитрию Викторовичу доложить. Эти ребята страховали нас. Знакомые Чайки. Так что успокойся.
Мне надоели препирательства команды.
— Девочки, а, давайте, споём.
Все воодушевились.
— Пой, Аня, а мы подхватим.
Я задумалась и запела:
— Вместе весело шагать по просторам, по просторам, по просторам, и, конечно, подпевать лучше хором, лучше хором, лучше хором…
Через три часа все охрипли. Умолкнув, услышали музыку другого порядка. Женька, подложив ладони под щёки, спал, выдувая довольно громкие рулады.
— Пни его, ― попросила Алька.
— Нет уж, пусть храпит. Теперь я за рулём точно не усну.
— А вот я, пожалуй, вздремну часок, дамы. Должен же будет кто-то завтра стоять на часах, охраняя ваш безмятежный мирный сон!
Сын склонился ко мне на плечо и тут же покинул нашу реальность. Мне пришлось тяжелее всех.
— Хрр-рр, ― Женькин бас надрывал ушные перепонки.
— Фью, ― вторил Ромка мягким баритоном.
Мы въехали в Уджду на рассвете. Я обратила внимание на то, что, в отличие от Касабланки, здесь не было узких улочек и домов, сидевших друг на друге. Широкие проспекты, современные здания. Это объяснялось тем, что город возводили вдоль дорог, построенных когда-то французами.
— Население полмиллиона, ― хохотнула Алька, листая путеводитель, ― постараемся затеряться.
Мы проехали главный вход, Баб-эль-Уджда, площадь Эль Аттарин и свернули в спальные кварталы. Алька, вооружившись буклетом, сообщала о мелькавших за окнами достопримечательностях, слегка путаясь в труднопроизносимых названиях.
